А я сказал Элли:
– Ну, если Грета сегодня едет в Лондон, почему бы тебе не подъехать в Бартингтон и не встретиться с нами в ресторане «Георг»? Старина Филпот утверждает, что там прекрасно кормят. Он предположил, что ты, может быть, захочешь подъехать. К часу дня. Проедешь через Маркет-Чадуэлл и примерно через три мили повернешь на Бартингтон – там, по-моему, знак есть.
– Прекрасно, – сказала Элли. – Я приеду.
Я помог ей сесть в седло, и моя жена тронулась в путь, удаляясь сквозь гущу деревьев. Она любила ездить верхом и обычно выбирала какую-нибудь из извилистых дорожек, выводящих на безлесное плато Даунса[35], где, прежде чем направиться домой, пускала лошадь в галоп. Оставив Элли меньшую машину – такую легче припарковать, – я взял большой «Крайслер» и поехал в Бартингтон-Манор, куда явился как раз к началу торгов. Филпот был уже там. Он занял мне место.
– Тут есть вполне приличные вещицы, – сказал он. – Пара хороших картин. Ромни и Рейнольдс[36]. Не знаю, интересует ли вас это?
Я отрицательно покачал головой. В тот момент мои вкусы принадлежали исключительно современным художникам.
– Здесь присутствуют несколько дилеров, – продолжал Филпот. – Двое – из Лондона. Видите вон того, тощего, с поджатыми губами? Это Крессингтон. Он тут хорошо известен. А вы – без жены?
– Да. Она не очень любит распродажи. Да и в любом случае я не очень-то хотел, чтобы она была здесь сегодня.
– О? Почему же?
– Собираюсь сделать Элли сюрприз. Вы не обратили внимания на лот номер сорок два?
Филпот заглянул в каталог, а потом посмотрел в конец зала.
– Гм, тот ящичек из папье-маше для писем и письменных принадлежностей?.. Да, вполне красивая вещица. Один из лучших образцов изделий из папье-маше, какие я видел. И для писем, и письменных принадлежностей – такие ящички очень редки. Маленькие, для ручной работы, просто на столы ставить – такие часто встречаются. Но этот – ранний экземпляр. Никогда еще таких не видел.
Ящичек был инкрустирован мозаикой, изображающей Виндзорский замок[37], а по бокам его цвели розы, чертополох и клевер[38].
– Он в прекрасном состоянии, – сказал Филпот, с любопытством взглянув на меня. – Никогда не подумал бы, что такое в вашем вкусе, но…
– О нет, – ответил я. – Эта штука чуть слишком цветастая и дамская для меня. Но Элли нравятся такие вещицы. У нее день рождения на следующей неделе, и я хочу этот ящик ей подарить. Будет ей сюрприз. Поэтому мне не хотелось, чтобы она знала, что я участвую сегодня в торгах. Но, знаете, я ничего не смог бы подарить ей такого, что понравилось бы ей больше, чем этот ящик. Я в этом уверен. Она будет по-настоящему поражена.
Мы вошли в зал, заняли свои места, и торги начались. Цена столь желанного мне папье-маше оказалась весьма высокой. Оба лондонских дилера, казалось, никак не хотели выпустить его из рук, хотя один из них был настолько опытным и сдержанным, что едва можно было разглядеть чуть заметное движение его каталога; аукционер же пристально за этим следил, неукоснительно соблюдая процедуру. Я купил еще чиппендейловский[39] стул красного дерева, с подлокотниками и резной спинкой, решив, что он будет хорошо смотреться у нас в холле, и невероятного размера парчовые занавеси в хорошем состоянии.