– Но ведь это правда, вы согласны?

– Но ты применила множество разных видов обмана – не правда ли? – в чем тебе помогала особа, которой следовало бы лучше понимать, что она делает.

Элли покраснела.

– Вы имеете в виду Грету? Она делала лишь то, что я ее просила делать. Они очень из-за нее расстроены?

– Естественно. Ни она, ни ты никак не могли бы ожидать ничего иного, не так ли? Она занимала место особо доверенного лица.

– Я – совершеннолетняя, дядя Эндрю. Я могу делать всё, что хочу.

– А я говорю о том периоде времени, когда ты еще не достигла совершеннолетия. Обманы начались еще тогда, не правда ли?

– Вы не должны винить Элли, сэр, – вмешался я. – Начать с того, что я не понимал, что происходит, и поскольку все ее родственники находились в другой стране, мне было не так просто с ними связаться.

– Я хорошо усвоил, – сказал мистер Липпинкот, – что Грета отправляла определенные письма и сообщала определенную информацию миссис ван Стёйвесант и мне именно так, как ее просила делать Элли, и выполняла она эту работу чрезвычайно компетентно. Вы знакомы с Гретой Андерсен, Майкл? Я могу вас называть «Майкл», поскольку вы – муж Элли?

– Конечно! – ответил я. – Зовите меня Майк[18]. Нет, я не знаком с мисс Андерсен…

– В самом деле? Мне это представляется удивительным. – Он вгляделся в меня долгим задумчивым взглядом. – Я полагал бы, что она должна была присутствовать на вашей свадьбе.

– Нет, Греты там не было, – сказала Элли, с упреком взглянув на меня, и я неловко заерзал на стуле.

Глаза мистера Липпинкота все еще задумчиво смотрели на меня. Это вызывало у меня неловкость и беспокойство. Казалось, он собирался сказать что-то еще, но затем передумал.

– Боюсь, – сказал он минуту или две спустя, – что вы оба, вы, Майкл, и ты, Элли, будете вынуждены принять определенное количество упреков и критических замечаний.

– Думаю, они напустятся на меня всей компанией.

– Весьма вероятно, – согласился мистер Липпинкот. – Я только старался подготовить почву, – добавил он.

– Но вы ведь на нашей стороне, дядя Эндрю? – спросила Элли.

– Тебе вряд ли следует просить предусмотрительного адвоката зайти так далеко. Жизнь научила меня, что это мудро – принимать то, что называется fait accompli[19]. Вы двое влюбились друг в друга, и поженились, и, как я понял с твоих слов, Элли, приобрели некую собственность на юге Англии, и уже начали там строительство дома. Следовательно, вы предполагаете жить в этой стране?

– Мы хотим, чтобы наш дом был здесь, да. Вы возражаете против того, чтобы мы так сделали? – спросил я. В моем голосе слышались сердитые нотки. – Элли вышла замуж за меня, она теперь британская подданная. Так почему бы ей не жить в Англии?

– Нет никаких причин возражать против этого. Впрочем, нет никаких причин возражать против того, чтобы Фенелла жила в любой стране, в какой ей угодно. Или даже чтобы имела недвижимость сразу в нескольких странах. Дом в Нассау[20] принадлежит тебе, не забывай, Элли.

– А я всегда считала, что это дом Коры. Она вечно ведет себя так, будто он – ее.

– Однако права на него принадлежат тебе. Тебе также принадлежит дом на Лонг-Айленде, когда бы тебе ни вздумалось его посетить. Кроме того, ты являешься собственницей большого числа богатых нефтью участков на нашем Западе.