— Разумеется. Марк, выйди к нам!

Графский слуга тотчас высунул нос из своей комнатушки, ничуть не озабочиваясь тем, что по любопытству, разлитому на физиономии, без труда можно было догадаться о характере его занятий за дверью, как нарочно, щелястой, словно созданной для подслушивания. Маршал выудил из кармана несколько серебряных монет.

— Мэтр Марк, сейчас вы спуститесь к хозяину этой гостиницы, мэтру Бюжо, и скажете ему, что из-за постоянных прострелов в пояснице… ваших прострелов, в вашей пояснице, милейший, ничего не перепутайте… Так вот, из-за ваших частых недомоганий хозяин, обеспокоенный вашим самочувствием, равно и тем, что в дороге вы не всегда справляетесь со своими обязанностями…

— О, ваша милость! — вскричал уязвлённый в самое сердце слуга.

— Молчите, мэтр Марк. Вам предстоит весьма ответственная миссия, от успеха которой зависит безопасность вверенной нам особы. Вы меня понимаете? Задача государственной важности! — Маршал убедительно округлил глаза. — А посему — можете даже картинно схватиться за поясницу и изобразить умирание, обиду… Вижу, вы меня поняли. Вы удивительно понятливы, Марк, а главное — преданнейший слуга, и в вашей исполнительности никто не сомневается, но вам нужно отыграть эту сцену убедительно.

— О, ваша милость! Кажется… я понял, — с запинкой отвечал камердинер.

— Прекрасно. Итак, вы сообщите мэтру Бюжо, что, обеспокоенный состоянием вашего здоровья, его сиятельство подыскал вам замену… Временную, друг мой, временную! А поскольку особого выбора у графа де Камилле не было — не набирать же на столь утончённую службу деревенских увальней — его сиятельство нанял на месяц одного из молодых людей, что при монастыре святого Пантелеймона, куда он заезжал, готовились к принятию послушания. Новый слуга только что заявился…

Марк в недоумении оглянулся.

— Якобы только что, — многозначительно подчеркнул Винсент и поиграл бровями. — Вы меня понимаете?

— Ах, якобы…

Камердинер шлёпнул себя по лбу, что означало: разумеется, ваша милость!

— Вот и прекрасно. Поскольку молодой человек стеснён в средствах, а из одежды у него лишь то, что на нём — то есть, сутана послушника, не мешало бы ему переодеться во что-либо, более мирское, дабы не привлекать к себе внимания. У хозяина гостиницы наверняка найдутся запасные ливреи для лакеев, что дежурят при номерах богатых господ; так нельзя ли подобрать из них…

— Всё понял, ваша милость! — обрадованно возопил мэтр Марк. — Переодеть! Тайно! Неужели госпожу Ирис, а? Здешние-то лакеи все из деревенских, здоровяки; может, от мальчиков-посыльных что найдётся?

— Молодец, Марк! Ступайте.

Воодушевлённый похвалой, слуга ринулся к двери с несвойственной ему прытью, и лишь, шагнув за порог, сдавленно охнул и схватился за поясницу.

— Да ведь у него действительно прострелы в спине, — растерянно пробормотал де Камилле. — Как это я не… Он и не жаловался!

— А вы скажите об этом нашей прелестной гостье, — невинно посоветовал маршал. — Её доброе сердце, знаете ли, не устоит, если вы похлопочете за старого преданного слугу, который рядом с вами… сколько уже?