Поняв, что она не шутит, Николай сдулся.

— Лерка, ты чего? Ну… Ну виноват, да! Черт его знает, что нашло… Врачи эти с прогнозами, Натка, к-хм, Наталья с вином…

Натка с вином, Людка с юбкой… или Любка? Валерия точно не помнила да и вспоминать не хотела. И находиться в этой квартире она тоже не хочет. Бессонную ночь скрасили поиски нового жилья. И сарай подошел бы — только побыстрее и без посредников, но очень кстати подвернулась аккуратная однушка недалеко от Литейного. Вроде на фото ничего, и залог умеренный. Как же хорошо, что ума хватило откладывать на «черный день».

Чемодан был собран еще рано утром. Только необходимое — его оказалось не так уж много. Наверное, придется вернуться за некоторыми вещами, а может, и нет. Как Темке сказать? В одну неделю мама из комы выйти успела и на развод подала.

Оправдания и оскорбления Николая проходили фоном. Немного раздражало мельтешение перед глазами, но такси подъехало быстро. Мужчина попытался загородить собой дверь и даже схватил за локоть, но Валерия устало вздохнула:

— Полицию вызову. И сниму побои.

— Ну и вали! — выплюнул, с силой отталкивая ее руку. — Кому ты нужна?!

Да никому не нужна. И хвала Творцу.

Раздутые капли чертили на стекле кривые дорожки. Весна приходила трудно, с дождями и мокрым снегом. Озябший Питер дрожал голыми ветками деревьев и черными струнами проводов. Серость в небе, серость вокруг и внутри все серое. Никакое.

Валерия сжала ладонями остывающую чашку с травяным чаем — зашла погреться в кафе, да так и засиделась, рассматривая редких прохожих. Теперь она часто пропадала на улицах. Робкая надежда, что она еще может встретить Синюшку, давала сил двигаться и жить.

Потому что происходящее сейчас хуже, чем остаться парализованной на всю жизнь. Мучение даже во сне, когда жестокая память подкидывает издевательски прекрасные сны. Валерия чувствовала все, даже запахи. Крепкий аромат мужчины, впитавшийся в само ДНК. Несгибаемая сталь и терпкие древесные ноты… Душу отдать готова хотя бы за один его шейный платок. Уткнуться в него, прижать крепче крепкого и глотать невысказанные слова сожаления, перемежая их с трепетной нежностью.

Мобильник лежавший перед ней на столе завибрировал. Странно так — стоит захотеть одиночества, как всем резко становится что-то нужно. Николай никак не мог успокоиться, хотя развод состоялся. Быстро, надо сказать. Претензий по имуществу у нее не было — пусть забирает, что хочет, Темка совершеннолетний. Ох, как он на отца обиделся! До сих пор кипит, его виноватым считает, хотя Валерия и слова дурного не сказала. Тоже уговаривал не спешить, но быстро отступился — понял свое бессилие. Наташка порог оббивала. В первую встречу цирк устроила с покаянием. Прямо на работе и подловила, когда Валерия заявление по собственному желанию в кабинет директора несла. Не виноватая я, он сам пришел. Она тогда бывшей подруге искренне счастья пожелала. Ну а что? Пусть забирает бесхозного, будет чем заняться. Ее сыновья-погодки тоже взрослые, самостоятельные. Мамку поймут.

Отнимать ладони от теплого бока кружки не хотелось, но мобильник настырно жужжал. Может, Темка звонит? Только его и было жаль — переживал больше всех их вместе взятых. Спасибо Танюшке — она очень ситуацию смягчала. И Валерия уже видела в глазах сына принятие случившегося.