В кармане завибрировал телефон. Стараясь не кряхтеть, Валерия села и достала мобильник. Вовремя… На дисплее улыбалась моложавая блондинка. В тех самых сережках.

— Алло? — прокашлялась Валерия, разглядывая желтое колечко в пальцах.

— Лерка, хорошая моя! — всхлипнула трубка. — Ты дома уже? Чертова командировка…

Командировка ли? А может, отдых в лесу?

— Я твою сережку нашла. Около кровати.

Молчание было лучшим доказательством. Валерия вздохнула и потерла лоб — анекдот какой-то.

— Это не то, что ты думаешь!

— А что я думаю?

Опять молчание. Ну, ей богу, как малые дети. И она в том числе. Нитка золота отражала хмарь питерского дня. Тусклый итог ее семейной жизни.

Осознание последующего шага было четким и странно успокаивающим.

— Лерочка…

— Он сам тебе отдаст.

Нажав на сброс, Валерия тут же отправила номер в черный список. Не из-за обиды — не задевало совершенно. Просто чтобы не доставала. Оставив сережку на прикроватной тумбочке, пошла к себе. Надо поискать квартиру и толкового адвоката. Николай наверняка закатит истерику.

Николай стоял напротив, сцепив руки в замок. Явился к обеду следующего дня — Валерия как раз чай на кухне пила. С возгласом «Лерка» шагнул к ней — она уже оттолкнуть хотела, но, остановившись на полпути, бросил: «я в ванну быстренько». Не дошел. Сережку на тумбочке увидел и обратно примчался как ужаленный.

— Между нами ничего не было!

А глаза бегали. И ложь сочилась из каждого слова — как ее можно не услышать? Все познается в сравнении, вот теперь и сравнивай, не надорвись только от тяжести полученного опыта.

— Я подаю на развод.

Мужчина перед ней комично приоткрыл рот, а Валерия ощупывала взглядом каждую черту узкого лица и не могла понять — что вообще в нем нашла? С какого перепуга вдруг замуж поперлась? Потому что первый предложил? Или часики вместе с родней уже долбили по темечку — когда остепенишься? И вроде неплохо жили, первое время точно, но… Без души. Не ее это человек. Нет никакого единения и бесконечного трепета, который охватывал ее рядом с Бьерном.

— Какой развод? — зашипел рассержено. — Не было ничего! Совсем рехнулась на старости лет?

Скорее, образумилась. Хватит с нее лжи в собственной жизни. Давно надо было разбежаться и не портить друг другу жизнь — как только Тема на ноги встал. Не семья — один фарс: она в роли обслуги и кухарки с мужиком на привязи.

— Обычный развод. Если надо — через суд. Я не передумаю. Хватит, Николай. Я не люблю тебя. Никогда не любила, — сказала, и прямо легче стало. Самую малость, но все же…

Мужчина нахмурился. Она знала это выражение — сжатые в нитку губы и безумные глаза. Но вместо привычного страха, стало вдруг так смешно. Не сдержавшись, она искренне расхохоталась. Николай опешил.

— Сумасшедшая…

Как угодно. Рядом с ней стоял чужой человек. Как появился в ее жизни, так и исчезнет. Раз нет Бьерна, другие и подавно не нужны.

— Свою часть квартиры я завещаю сыну, — встала из-за стола. По кухне плыл тонкий запах рыбы — пусть ее теперь сам чистит. Ну, или Наташку на помощь зовет, — а ты делай, что хочешь. Но ради ребенка хотя бы не устраивай сцен. Давай разойдемся как взрослые люди, без скандалов и взаимных обвинений.