… строго по регламенту, наспех проверяем – полны ли баки горючего, есть ли вода во флягах, шоколад и вся та боевая химия в аптечке, без которой мы покамест благополучно обходились. Но… а вдруг?!

Лёвка уже занял место стрелка, скалится кипенно-белыми зубами, напоминая мне бешеного хорька. Он уже там, уже в битве…

– Охолонь, берсерк иудейский, – осаживаю его насмешкой, и секретарь медленно начинает приходить в себя. Вот в глазах проявился проблеск мысли, напряжённые губы разгладились, закрывая зубы…

… и на лице появилась смущённая усмешечка.

– Вот так и держать, – приказываю я, играя на публику отца-командира… и как играя! В жизни так не актёрствовал, даже в бытность Дашенькой! Боже… кто б знал, как меня колотит внутри! Сейчас мы будем держать важнейший экзамен в нашей жизни, от которого зависит само существование государства. Здесь и сейчас решается всё…

Мы успели. Британская армада только начала подниматься в воздух, и добрая четверть вражеских аэропланов ещё стоит на земле. Вокруг техники, стрелки и пилоты, напомнившие мне муравьёв, суетящихся вокруг дохлых жуков. В небе же пока царствует…

… Хаос! Британцы только начали выстраиваться в то, что они понимают как боевой порядок. Должна, судя по всему, получиться этакая фаланга, растянутая на сотни и сотни метров по фронту. Пока же это отдельные отряды… в лучшем случае!

Внизу огромные скопления народа, сидят чуть ли не на головах друг у друга.

«Наступление готовили» – отмечаю машинально, будто ставя галочку в ежедневнике. Всё земное воспринимаю очень отстранённо, единственное – на плечи ещё сильней надавила ответственность, теперь уже не только за дела небесные, но и земные. Вся эта человеческая масса готова вылезти из окопов, и ждёт только пачки дрожжей, то бишь авианалёта и артиллерийского обстрела наших позиций. Как же их много…

Моделей аэропланов свыше полутора десятков, но все они в той или иной степени клоны моего «Феникса», и чем дальше отстоят от оригинала, тем они хуже. Конструкторская мысль британских инженеров тяготеет всё больше к гигантизму, да к сложным техническим решениям – не всегда безнадёжным, но неизменно – сырым! Через год или два, буде этой войне суждено столько длится, инженеры и пилоты Британии наберутся опыта…

… а пока – так!

Преимущество в высоте у нас, и качнув крылами, я приказываю: делай, как я! Не прицеливаясь особо, вываливаю на британские аэропланы смертоносный груз флешетт и маленьких зажигательных бомб.

Особых результатов не вижу… разве только «Феникс» подпрыгнул, став ощутимо легче. Но мои действия повторило тридцать пять аэропланов ВВС Кантонов, и с десяток британцев поспешили на свидание с Землёй… Ещё с десяток или полтора чувствуют себя неуверенно, но их по-прежнему слишком много!

Матерно залаяли британские зенитки, полуденное небо приняло в себя разрывы сотен снарядов…

… и ещё десяток вражеских аэропланов закувыркались вниз!

– Сами! – восторженно заорал Лёвка, перегнувшись вперёд на ремнях, – Сами, своих же!

Я оскалил зубы в злой улыбке, но почти тут же плотно сжал губы, сбрасывая наваждение. Да, сами… и я надеюсь, это не последняя ошибка британцев!