— Нет, нет, — умоляюще сказала Вика. — Вы не покинете меня?
— Конечно, Жека, посиди. Я освобожусь и заеду за тобой.
Вика закрыла за Вальтером дверь и, вернувшись, села на тахту, над которой висела афиша с портретом эстрадного кумира и его автографом, сделанным будто малярной кистью и обыгрывающим имя хозяйки дома: «Победительнице от побежденного!»
— Садитесь рядом. Давайте проведем весь этот вечер вдвоем, в этом уголке. Мне все надоели, они какие-то несвежие. Я даже телефон выключила. Мне почему-то приятно с вами. И спокойно. Даже хочется — а это редко со мной бывает — сделать вам что-то хорошее. Правда, сегодня я не очень интересная собеседница, но постараюсь, чтобы вы не скучали со мной…
Потом она спела ему что-то грустное на хорошем английском языке; потом она танцевала для него в коротеньких шортиках и босиком; потом они танцевали вместе; потом Женька сел в кресло, а Вика примостилась рядом на полу, положив голову ему на колено и ласково и загадочно смотря ему в глаза, и они курили одну сигарету по очереди… Словом, когда за ним заехал Вальтер, Женька был уже готов.
— Да, — только и сказал он, садясь в машину и пытаясь уловить запах Викиных духов на своей щеке, по которой она, прощаясь, интимно провела душистой ладонью. — Да, трудно пройти мимо такой женщины.
— За чем же дело стало? — ободряюще улыбнулся Вальтер. — Ты почти обаял ее. Я видел, как она на тебя смотрела. Вперед, гусар!
— Нет, я знаю свои силы и не обольщаюсь. Такую женщину мне не покорить.
— Не родилась еще женщина, которую нельзя было бы покорить. И способов для этого много. Я подскажу тебе самый простой и быстрый — сделай ей подарок.
— Вы с ума сошли, — оскорбился Женька.
— Ничуть. Нужно только правильно соотносить качество и стоимость подарка с предметом внимания. И, соблюдая приличия, обязательно прилагать к подарку цветы. И вообще (это тоже можешь записать), взять женщину за деньги — в этом есть даже что-то романтичное, особенно когда она недостаточно расположена к тебе, чтобы отдаться по велению сердца.
Из дома Вальтер снова позвонил Вике.
— Ну что? — спросил он тревожно.
— Можно было бы и не спрашивать, — устало ответила Вика. — Зачем он тебе? Хороший ведь мальчик.
— Потому и нужен, что хороший.
— Ну разве что…
— Ты мне не нравишься.
— Переживешь… А я — тем более.
— Когда вы встречаетесь?
— На следующей неделе. А что? Неужели ревнуешь?
— Глупости. Хочешь в сентябре в Варну? Тогда пусть он тебе подарит свою фотографию. Желательно, покрупнее — тринадцать на восемнадцать.
— А если у него нет? Он не похож на тех, кто ходит в фотоателье, сделав предварительно укладку и нацепив новый костюм.
— Вот уж это меня не касается. К среде фотография должна быть у меня. Целую руки и обнимаю плечи.
Вальтер и Женька неторопливо шли по Бульварному кольцу к изуродованному реконструкцией Арбату.
— Зайдем сюда? — Вальтер указал тростью на вход в ювелирный магазин. — Выберем подарок твоей (он со значением усилил это слово) Вике. Я субсидирую. Или сюда: можно начать с французских духов — это ее слабость, я знаю. Зайдем?