Тетушки Талия и Мельпомена узнали свои цепочки.

— Кто вам их подарил?

— Нери. У него деньжата водились. Он был богатым. Говорил, что без именных кулонов нельзя, потому что, если ты потеряешься, как тебя узнают и вернут в семью?

На мгновение мне показалось, что на двух других подвесках я увижу имена мамы и тети Эвтерпы, но такого не могло быть: свою мама носит и по сей день, я видела ее совсем недавно. А Эвтерпа свою цепочку положила в обувную коробку.

Я не решилась прочесть имена, выгравированные на двух последних кулонах.

— Чьи они, тетушки?

Талия ответила за всех.

— Разве не видишь? Эта Розы, Нери подарил ее, потому что они как брат с сестрой. Жаль, что Розе не позволено было ее оставить: когда становишься монахиней, нужно отказаться от всех мирских благ…

Роза, монахиня, мать-настоятельница. Роза, лучшая подруга Эвтерпы и Нери. Девушка с фотографии. Вот почему она закричала, увидев меня. Мне нужно сейчас же к ней вернуться.

— А эта… — тетя Талия взяла последнюю цепочку и ласково погладила ее. — Эта принадлежит нашему Лоренцо.

Я скатилась по лестнице, словно волна мыслей подгоняла меня и придавала скорости.

Тетушки рассказали, что Нери заказал цепочку с подвеской для их младшего брата, но в ночь, когда они ужинали фриттатой, в ночь, когда родился Лоренцо, Нери не успел увидеть малыша, которого отчасти считал и своим младшим братом. Он не увидел младенца, потому что его забрали.

— Пришел высокий мужчина… С сальными глазами… не знаю, как объяснить, просто с сальными… — Талия чуть не плакала. — Я видела его. Я ведь побежала за Анной, повитухой, но мама успела родить до того, как мы вернулись домой…

Повитуха Анна, должно быть, та самая акушерка. Как же звали женщину в тех документах, которые мы с Эммануэлем нашли в архивах полицейского участка? Анна Мартини.

— Кто это был? Тот высокий мужчина, Талия?

— Он был одним из чернорубашечников[14]. Большая шишка. Сказал, что с ребенком все в порядке, и они договорились, что завтра он заберет его…

— Кто договорился? В комнате был кто-то еще?

Талия разрыдалась и не отвечала.

— Да, дедушка Джанни, — вмешалась Мельпомена. — Я привела домой Нери. Мы шли очень долго, приходилось красться с осторожностью. Нери даже не мог переодеться, брюки и ружье испачкал грязью, а когда мы увидели Дженио, чуть в штаны не наделали от страха…

— Как ты его назвала? Ты знала его?

— Да, Дженио был другом дедушки Джанни.

Теперь даже у Терпсихоры на глаза навернулись слезы. Но она взяла себя в руки и продолжила рассказ, произнеся слова, от которых у меня кровь в жилах застыла.

— Мама не хотела отдавать ему ребенка. Он был нашим крохой.

Когда я вошла на кухню, мама взволнованно вскочила на ноги.

— Что случилось?

— Ты знаешь некоего Дженио? Кем он был для твоей семьи?

— Дженио? Нет. Я не знаю никого с таким именем. Раньше так сокращали имя Эудженио, вот и все, что я знаю…

— Тетушки рассказали мне, что Дженио и прадедушка Джанни договорились — пока не знаю, о чем именно, — но я практически уверена, что твой брат Лоренцо оказался в семье этого Дженио или Эудженио…

Мама обошла стол и положила руки мне на плечи.