В монастыре, где она воспитывалась, Альрауне подговаривала девочек жестоко мучить животных, но сама ни в чем не была уличена. В пансионе, куда ее пришлось перевести, она «стала мучить как подруг, так и учителей и учительниц» и снова «никогда не попадалась… хотя все были убеждены, что она истинная виновница шалостей. <…> Странно: после каждой новой проделки девочки ее любили сильнее и сильнее. Жертвы ее, правда, всякий раз роптали, но другие были на стороне Альрауне». Когда у повзрослевшей девушки появились поклонники, с ними происходили ужасные истории, обычно заканчивавшиеся смертью. И только Якоб тен-Бринкен, прилежно фиксировавший все события ее жизни, был в восторге, потому что продолжал богатеть. «С тех пор как вернулась домой Альрауне, он еще смелее брался за дела, уверенный в своем неизменном успехе. Для него не существовало ни препятствий, ни сомнений, ни опасений. <…> Твердо веря в свою силу и счастье, он нередко совершенно открыто нарушал закон».

Эверс часто кажется циником, но, как многие декаденты, он – реалист, срывающий «все и всяческие маски», и моралист. Он сразу предупредил читателя, что альраун «во владельце своем развивал скупость, развратные наклонности и всевозможные пороки». К скупости и жестокости у старого тен-Бринкена прибавилось похотливое влечение к Альрауне – как он думал, своей игрушке. Вышло наоборот: это он стал ее «безвольным рабом», забросил дела, на него посыпались судебные иски и жалобы… а фортуна отвернулась. Когда власти обвинили его в совращении тринадцатилетней девочки (тайный советник «проверял», на что еще способен) и отдали приказ об аресте, адвокат посоветовал бежать за границу. Якоб согласился, если Альрауне поедет с ним. Альрауне отказалась, понимая, к чему это приведет. Тен-Бринкен переписал завещание, назначив «живое существо» наследницей, а племянника ее опекуном со злорадной мыслью: «Если уж суждено погибнуть так жестоко, то пусть и Франк Браун, вселивший в него эту мысль, разделит его участь». После чего повесился и отправился в ад.

Третья часть романа – история поединка Брауна, уже взрослого и опытного, объехавшего полмира, с Альрауне. Поединок начался с улаживания дел по наследству, в чем «маленькая воспитанница» проявила «логику, которая была ясна и жестока, как острый нож», заявив: «Я не хочу спасать ничью жизнь. И у меня нет никакого желания делать хорошее доброе дело». Как только он прочитал хронику жизни Альрауне, всё сразу прояснилось. «Ведь он создал ее: он, Франк Браун. Мысль принадлежала ему, и дядюшкина рука была лишь орудием. <…> Из темного леса Непознаваемого он добыл редкий причудливый плод. Нашел хорошего садовника и отдал ему. И садовник бросил семя в плодородную землю. Полил, взрастил росток и воспитал юное деревце. А теперь он вернулся – и увидел перед собой цветущее дерево. Оно ядовито: кто лежит под ним, того касается ядовитое дыхание». Браун думал, что, вдохнув много разных ядов, выработал иммунитет к ним. И ринулся в бой… сорвав с «воспитанницы» платье, – что еще могло быть в декадентском романе?