Снова свистят нагайки и слышен лошадиный храп. Дивизион пытается взять очередную высоту. На это безучастно смотрит Унгерн. После ночной болтовни он явно выдохся и теперь вернулся к своему обычному мрачному расположению духа. И оно его не покидает даже тогда, когда дивизион справился с задачей и мы задерживаемся на пару часов на гребне высокого перевала. Рядом водопад горной речки, лошади распряжены и заведены в тень густых зарослей, солдаты обедают и кипятят чайники на кострах, а Унгерн все молчит и молчит, о чем-то размышляя. О чем? Как оказалось – о германских танках:

– …Конечно, их пока немного, но что будет, когда эти стальные чудовища двинутся на нашу конницу?

Хороший вопрос, Роман Федорович. Способны ли выстоять кавалерийские клинки против бронированных машин на гусеничном ходу? От кого-то однажды я слышал, что был громкий прецедент, но уже в Великую Отечественную. В ноябре сорок первого под Каширой три наши кавалерийские дивизии, сформированные из кубанских и донских казаков, почти без потерь разгромили три танковые дивизии Гудериана. Но что для этой победы потребовалось – уму непостижимо. Стокилометровый марш-бросок в лютый мороз со снежным бураном и ночная атака, ставшая для гитлеровцев адом. Рубили их нещадно, не давая влезть в танки. Всего несколько часов, и кончено – машины остались без экипажей.

Правда, тогда казачкам помогли танки Рыбалко, но все же каков эффект – Гудериан, побросав технику у Винева, пустился наутек, а Гитлеру об этом, казалось бы, совершенно фантастическом бое донесли не сразу…

Подождите, не спешите, Михаил Иванович. До Великой Отечественной еще двадцать шесть лет, а сейчас идет война другая, уже измененная руками гостей из будущего. Но, может, все-таки стоит Унгерну намекнуть о некоторых противотанковых «методах» кавалеристов будущего? Определенно стоит.

– Давайте рассуждать логически, – начал я, – сам танк ехать не может, им управляет экипаж – это раз. Все время в танке экипаж сидеть не будет, ведь он состоит из живых людей с обычными человеческими потребностями, будь то сон или отдых – это два. А поскольку ночью танкисты тоже спят, то…

Барон слушал меня внимательно, не перебивая. Взял ли он на заметку полученные сведения или же нет, я не знаю. Молчит как сыч.

Может, ему еще про мины рассказать, в нынешнее время повсеместно называемые фугасами. Противопехотные, используемые у нас еще с прошлой войны[113], не подойдут, а вот противотанковые в известной мне истории начали изобретать практически сразу же после британского танкового дебюта на Сомме, в шестнадцатом. Те же немцы сначала поступали просто – врывали в землю вертикально артиллерийские снаряды, взрыватели которых оставались выше поверхности земли. Затем принялись импровизировать с взрывными ящиками. Между прочим, интересно мины использовали в окопном противостоянии, устанавливая перед проволочным забором в двух метрах от него в сторону противника. Привяжут к каждому третьему столбу проволоку-детонатор, идущую к ящику со взрывчаткой, и ждут танка. Тот подъедет, свалит столб и подорвется – днище у нынешних танков слабое. Однако все эти самоделы были ненадежны и вскоре сменились стандартными противотанковыми минами фабричного производства с тремя с половиной кг пироксилина.