Но оделся монарх все же при помощи квазиживой среды. Оделся он по моде, но просто, ибо на сегодняшнее утро не намечалось ни торжеств, ни официальных приемов. Собственно говоря, он не оделся – не монаршее это дело, – а его одели. И даже не одели, а вырастили удобную немнущуюся одежду прямо на его коже. Незачем было и спрашивать, подозрительно крутя носом, чистая ли одежда. Грязной хотя бы в масштабах одной бациллы она не могла быть по определению.

Чуть ранее точно таким же путем произошло отправление естественных потребностей и умывание. А зубы монарху были вычищены и отполированы еще во сне.

Последнее по порядку, но не по важности – утренний настрой. Император сладко потянулся, и в тот же момент среда влила в него бодрость, оптимизм и желание радостно трудиться на благо империи. Чего еще желать? Недоразумения – утрясем, запутанные узлы – распутаем, по возможности не рубя, препятствия – опрокинем. Неудачи? Гм, а что это такое?

В превосходном настроении император покинул личные апартаменты, пожелал доброго утра императрице, поцеловал наследника и проследовал в кабинет. До завтрака монарх обычно работал полтора-два часа, но сегодняшний настрой получился особенно удачным, он звал к кипучей деятельности, прервать которую, да и то не раньше обеденного времени, могли лишь тоскливые рулады пустого желудка.

Первый министр ждал в приемной. Совсем как при великом прадеде, в одно воистину прекрасное утро перекроившем Галактику. Император мельком подумал, что традиции – великая вещь, но мысль была пустячная и не задержалась в голове. Другая мысль – о том, что первому министру иногда следовало бы приносить государю столь же светлые идеи, какова оказалась идея имперской пирамиды, – повертелась в голове так-сяк и не принесла плодов. Нынешний министр был неглуп, но не гениален и ничуть не интересовался историей Земли Изначальной.

В этом отношении Леопольд Двести Тридцатый превосходил министра настолько, насколько гора, пусть самая небольшая, превосходит яму. Он даже мог примерно указать век, в котором Аттила разбил Бонапарта при Мидуэе, – информация бесполезная, но на свете есть много бесполезных вещей.

Министр почтительно поклонился, шевельнул губами, собираясь, как видно, справиться о драгоценном здоровье императора, затем вспомнил приказ не справляться об этом – не может хворать тот, за кем приглядывают биоапартаменты, – и смолчал. Лишь поклонился еще ниже. Император приветствовал министра милостивым кивком и пригласил в кабинет.

– Что нового?

Обычный каждодневный вопрос. Лавина текущих дел накроет монарха чуть позже. Сначала то, что случилось внезапно и требует немедленных решений.

Министр тайком заглядывал в глаза – пытался понять, бестолочь, в каком настроении находится повелитель. Как будто поутру у монарха может быть плохое настроение! Ну откуда понять тому, кто спит среди мертвых вещей, какое настроение у человека должно быть поутру?

Министр маялся – император это видел. Министр принес новость, но такую, что высказать ее деликатно он был не в состоянии, а кому же хочется брякнуть, глядя монарху в лицо?