Ваня открывает рот, у него папки, у него графики роста, у него красивые цифры, ему сказать надо. А слышит:
– Да, извините, минуточку, тут есть письмо от первого секретаря Красноярского краевого комитета партии товарища Федирко, члена ЦК. Он просит передать дело на рассмотрение краевой Красноярской комиссии партийного контроля. Кто за, товарищи? Единогласно.
Пять минут. Ваня вышел оттуда, как он говорит, потеряв два килограмма и двадцать лет жизни. И на мой вопрос, чем всё это закончилось в финале, я услышал ответ уже другого человека.
– Понимаешь, я сначала пытался узнать за что? Что я нарушил, за что меня нужно из партии исключать и дело в прокуратуру передавать? А сейчас даже это меня не интересует. Я просто хочу быть там, где «их» не будет никогда.
И он, передовик и умница, пошёл работать туда, где их и не будет никогда. Просто спрятался на том уровне, вмешиваться в который они считали ниже своего достоинства, до которого они не опускались.
Ленин
Каждая крупная строительная организация – объединение или трест – как правило, имела своё профессионально-техническое училище. Там готовили сварщиков, каменщиков, штукатуров-маляров, плотников, бетонщиков, арматурщиков и так далее. Было такое ПТУ и у нас.
Уже начало горбачёвских времён, но ещё живы наши слегка странноватые убеждения о неприкосновенности того или другого дела. Субботник, мы на работе, вдруг прибегают: «Срочно! Очень срочно! К вам хочет попасть с очень важным, но секретным, закрытым вопросом директор ПТУ». Даже сейчас трудно понять, какой может быть у директора ПТУ «закрытый» вопрос к начальнику объединения, к управляющему трестом. А тогда тем более.
Она вошла и с дрожью в голосе, с хрипотцой сказала:
– Вы знаете, я не представляю, что делать… Они надругались над бюстом Вождя!
– Кто надругался? Как надругались?
– Они надругались над бюстом Вождя! Учащиеся нашего ПТУ…
– Стоп, давайте уточним, что они сделали?
– Это невообразимо, это нельзя передать словами! Я не знаю, что делать. Вы, наверное, меня уволите… Будете разбирать меня на бюро горкома… Скорее всего, меня исключат из партии из-за этих юных мерзавцев!
Когда разобрались, оказалось, что «юные мерзавцы» откололи маленький кусочек краски на затылке у гипсового Ильича. Попробовали что-то сделать, гипс оказался мягким, они ещё больше расковыряли – в голове у вождя оказалась дырка.
Училище всё-таки строительное, готовит в том числе и бетонщиков, и штукатуров, – они попытались восстановить утраченное, но перепутали гипс с цементом и развели цементный раствор. На затылке у Владимира Ильича образовалось большое серое родимое пятно. Уже позже я размышлял: «А может, это было знамение? Что придёт такой мессия к нам, который развалит всё».
Директора ПТУ успокоил, конечно: «Всё это можно и нужно восстановить. Нужно просто пойти поработать на этом примере. Сказать, что да, повредили, да, бывает. Но у нас с вами есть возможность всё исправить. И просто провести урок, принести гипс и нормально всё сделать. Когда гипс высохнет – покрасить белой краской. И всё будет хорошо».