Это были люди не просто нацеленные на результат – они знали, как этот результат получить.
Контроль и учёт
С коллегами с предыдущих строек мы иногда встречались, но бывало это очень редко. И вот на одном из заводов я встретил товарища – хороший мужик, не буду называть фамилию. Мы разъехались, не виделись несколько лет, он отбыл на Север – строить следующий объект. Наладил хорошее производство, возглавил трест, прекрасное строительное объединение. И вот мы встречаемся. Он немного возбуждённый:
– Меня вызывают в Москву, в комиссию по партийному контролю. Сокращённо – КПК.
– Ты знаешь, Вань, я глубоко не погружался в этот вопрос, но знаю, что это очень опасная штука. А что случилось, за что тебя туда?
– Не знаю, приехали двое из комиссии ко мне, сказали, что хотят посмотреть, как мы живём.
А он крепкий хозяйственник, у него всё хорошо – подсобное хозяйство, пасека для детского сада, который у него тоже есть, мёд для детей. План он выполняет, макулатуру и металлолом сдаёт, в народную дружину ходит – у него даже вымпел стоит. И разные переходящие знамёна. И он приехавшим отвечает: «Я рад, смотрите. Вот вам мой помощник, он вам всё покажет».
Они вскинули брови: «А-а-а, помощник, значит». Посмотрели, уехали, через месяц вызывают в Москву на КПК.
Чисто по интуиции я ему советую: «Вань, на всякий случай, у нас первый секретарь крайкома – хороший мужик, попроси его написать куда надо письмо. Просто пусть письмо напишет. Кто его знает, чем кончится, оттуда же могут и в узилище увезти. Во всяком случае, молва такая».
Насколько я знал, слышал, комиссия по партийному контролю – это был самый страшный орган в советское время. Оттуда дела шли сразу в прокуратуру. Как минимум оттуда выходили без партбилета.
– Да брось, Серёж, я всё выполняю, всё в порядке.
Собрал все отчёты, графики – там все стрелки вверх, показатели растут, придраться не к чему.
Полетел в Москву, пошёл на комиссию, как назначено. Стоят две машины скорой помощи перед зданием. Спрашивает у дежурного:
– Что случилось? Сразу две скорых!
– Так, на всякий случай, сегодня к рассмотрению семь человек, вы – пятый, первый только зашёл.
А мой знакомый всё ещё не понимает степени серьёзности происходящего, ещё беззаботно бросает:
– Пойду покурю, передо мной же ещё четверо.
– Нет, товарищ, лучше здесь посидите, подождите. Чтобы мы потом вас не искали.
Очень убедительно так просят. Третьим вызвали какого-то военного. Он вышел буквально через пять-семь минут, держась за стенку. Врачи внизу, у гардероба, его подхватили.
– А что с ним?
– Да ничего, зайдёте генералом, выйдете рядовым – поймёте.
Причём важно – Ваня не просто хороший рассказчик, но ещё и правдивый. То есть придумывать что-то, сгущать краски повода у него нет. И вот вызывают его самого, он идёт со словами: «Сейчас я им всё объясню». В комнате сидит комиссия партконтроля. С порога он видит лица – половина дремлет, остальные шепчутся между собой. Председательствующий объявляет:
– Рассматривается персональное дело коммуниста N, все изучили материалы?
– Все.
– Есть предложение из партии исключить и дело передать в прокуратуру. Кто за, товарищи?