Хотя падение Фолькера С. с велосипеда, должно быть, было серьезным, неожиданная смерть 63-летнего человека не объясняет переломы ребер и травмы головы, обнаруженные во время вскрытия. Тем не менее эти травмы с точки зрения локализации и возраста, а также следы хирургического вмешательства по поводу травмы руки относятся к его велосипедной аварии, описанной Харальдом С. и произошедшей за пять дней до смерти, а не к признакам удушения.
Наконец я продиктовал для протокола: «Причиной смерти является удушение. Результаты, обнаруженные при внешнем и внутреннем осмотрах, типичны для повешения. Вскрытие не позволяет сделать вывод: был ли Фолькер С. повешен или задушен. Были признаки множественных травм, полученных за несколько дней до смерти, что своместимо по времени с падением мужчины с велосипеда. Часть травм указывает на борьбу. Однако ответ на вопрос: суицид это или насилие, вскрытие дать не может, необходимо дальнейшее полицейское расследование».
Из секционного зала я снова звоню следователю и информирую его о результатах вскрытия. Детектив, который в этот момент находился в доме Харальда С., говорит мне, что пересмотрел свою версию дела. Харальд С. решился тем временем рассказать, что нашел своего мертвого брата, скорчившегося и с согнутыми коленями на полу в коридоре. На брате была обычная уличная одежда, он лежал прямо перед лестницей на верхнем этаже, его левый локоть опирался на первую ступеньку. Правая рука была на второй ступеньке, голова повернута направо. Вокруг шеи был намотан прочный двужильный белый электрический провод длиной около одного метра и значительно более узкий, чем обычные провода удлинителей или бытовой техники. На перила балюстрады на первом этаже, чуть выше места, где находился Фолькер С, был завязан другой конец электрического провода.
«Харальд С. дал мне прощальное письмо своего брата, – продолжает детектив, – что может доказать самоубийство, если подлинность письма подтвердит сравнение почерка. Я свяжусь с вами завтра, чтобы сообщить все подробности и новую информацию», – говорит он.
Почему Харальд С. скрыл, что нашел своего брата с веревкой на шее? Почему он представил дело так, будто Фолькер С. умер в своей постели, прежде чем позвонить семейному врачу? И как мог семейный врач проглядеть странгуляционную борозду на шее мертвеца? Последний вопрос гораздо в меньшей степени загадка: некомпетентность и небрежность некоторых семейных врачей при осмотре трупа – это печальный факт, на который законодательные органы не реагируют. В отличие от многих других стран, врачи, которые лечат пациента в течение его жизни, имеют право проводить самостоятельно осмотр трупа. Двусмысленность положения состоит в том, что лечащий врач, возможно, забыл о серьезном диагнозе или недолечил, что в конечном итоге и привело к смерти. Таким образом, не соблюдается общепринятый принцип, согласно которому должна исключаться предвзятость и необъективность. В действиях семейного врача при осмотре трупа могут сыграть роль собственные мотивы. В законодательстве Германии такое положение полностью игнорируется.