– Мне очень жаль, Шерри, – хрипло произносит Оливер, его взгляд устремляется сквозь меня и застывает, словно омертвев. – Я хотел уберечь тебя, – он неумолимой, властной силой отрывает мои запястья от своего лица, вытягивая их вдоль тела. – Я хотел любить тебя.

– Ты сумасшедший, Оливер! – взбешенно шиплю я, хотя отлично знаю правила выживания в одной клетке с потенциальным убийцей. – Ты такой же безумный хладнокровный монстр, как твой отец. Признай это хотя бы сейчас, глядя мне в глаза. Здесь нет никого кроме нас и бешеной кошки. Эта тварь предана тебе в любой ипостаси. Хищник чувствует хищника.

– Ты не понимаешь, что говоришь, – Оливер с бесконечным сожалением смотрит на меня. На резко осунувшемся лице отражается неприкрытая боль. Ему не надо говорить, я знаю, что меня ждет дальше. Я разделю участь своей сестры. Я сегодня умру, если не попытаюсь остановить, если не призову другого… Того, кто однажды услышал и помог. Того, кого видела только я.

– Ты знал Руби. Ты привел ее в логово своего отца, а потом напугался того, что натворил! Может быть, ты и правда любил ее… – я резко замолкаю, ощутив неуловимую вибрацию воздуха позади меня, раны на коже вспыхивают болью, легкие горят от недостатка кислорода… я истратила весь пыл на бесполезную истерику.

– Не ее, Шерри. Тебя. Ему была нужна ты, – разрезает агонизирующую тишину негромкий голос, который я уже отчаялась услышать. Медлительный, вкрадчивый, размеренно-спокойный, тягучий, как патока. Тяжелые ладони уверенно сжимают мои предплечья. Жар его гибкого хищного тела пронизывает насквозь, заполоняя, замещая мои атомы своими.

Оливер Кейн неподвижно стоит напротив, на лице заледеневшая маска скорби, в глазах, обращенных на меня, горькое сожаление, оставляющее приторно-медный вкус на языке.

– Всегда только ты, – касаясь кожи горячими губами, шепчет мне в ухо тот, кто стоит сзади. – Для него. Для меня. Для нас обоих.

Все мои версии рассыпаются пеплом, вгрызаясь в угасающий разум острыми клыками. Я стою между двумя живыми дышащими мужчинами, опасными безумцами и, возможно, убийцами.

Их двое.

Двое.

Я вижу их обоих.

«Не бойся. Я всегда рядом.

Я за твоей спиной.

Оглянись».

Но я не могу. Это слишком. Мое сознание разрывается, и он принимает решение за меня. Впервые. Я вздрагиваю, чувствуя обжигающее прикосновение ладоней к моим плечам, сильные руки медленно разворачивают, вынуждая взглянуть в его лицо.

«Ты боишься не справиться и хочешь, чтобы я все сделал за тебя. Но это не моя война, Шерри. Если хочешь победить, то ты должна пройти весь путь сама».

Мой невидимый демонический друг реален. Или безумна я, а не обитатели этого жуткого дома.

– Дилан, – выдыхаю одними губами въевшееся в сердце имя, послушно следуя за его руками. – Дилан, – повторяю беззвучным шепотом, потрясенно, ошалело и беспомощно глядя в проницательные спокойные глаза.

– Ты вернулась, Шерри, – мужские губы дергаются во второй за нашу историю улыбке. Часть меня ликует, а все остальные захлебываются кровью от дикой боли и запоздалого прозрения.

– Зачем ты так со мной? – слова срываются с губ, шелестят, словно истлевшая листва в саду, буквы совершенного преступления горят на моей спине, проникая глубже, отпечатываясь в сердце.