…Утром, сразу после завтрака я направился в штаб. То, что Эссен прибыл, видно хорошо: «Кореец» в порту, три миноносца, ещё два вчера нами захваченных у стенки стояли, новые команды их принимали. Вот сторожевое судно пришвартовалось отдельно, там велись какие-то работы, и рядом ещё несколько лодок. У пароходов тоже царила жизнь, там шла разгрузка.

– Неужто пушки? – изумился я, рассмотрев, что на пирс – к сожалению, встать сразу там могло только два судна – с помощью крана спускают гаубицу.

Эссен был в штабе, усталый, но счастливый. Он уже получил доклад по нашим действиям, явно пребывая в шоке от такой лёгкой победы над всеми тремя разведывательными группами японцев. Эссен был из тех, кто достаточно скептически относился к бомбардировщикам и истребителям, а вот разведчиков, особенно гидросамолёты, считал шедевром, «глазами флота». Сейчас адмирал распоряжался увеличенным составом флота, проще говоря, ставил командиров на корабли, ну и команды. Канонерку, несмотря на то что она была вооружена четырьмя современными стодвадцатимиллиметровыми пушками, в состав флота включать адмирал не стал. Теперь у нас было специализированное охранное судно для патрулирования побережья, а заодно и учебное, будем готовить на нём моряков. После войны, конечно, а сейчас нужно перегнать его в Гаосюн, чтобы прикрыть второй порт. Канонерка была типа «Майя» и ранее несла название «Акаги». Пока новое наименование она не получила, некогда, да и шло комплектование команды.

Посмотрев в окно на разгрузку транспорта – да, там была артиллерия, – я выслушал доклад Эссена о рейде. Продуктивный, надо сказать, рейд. В порту приземлился один из разведчиков, похоже, скоро у нас будут разведданные о японцах. Хотя чего их разведывать, вон на горизонте всё черно от дымов. За ночь приблизились. Сейчас разведчики только уточнят, весь тут флот или он разделился и часть пошла к другому побережью. Ничего, у нас организованы узлы обороны на возвышенностях, дадут десанту прикурить. Жаль только, кроме авиации спасти пехоту от действий морских орудий некому. Бросать в бой свой флот я не собирался, на добивание – можно, но не на бой, пусть сначала японцев мои лётчики потреплют, и начнут они с боевых кораблей. Десант мне был нужен. Желательно живым. Очень много требовалось дармовой рабочей силы. И пока пленные будут работать над стройками, предварительные расчёты для них проведены, мы устроим рейд к Японии. Правда, после капитуляции придётся всех вернуть, однако что-то сделать те успеют, в будущем сэкономив нам время. Один из планов сделать аэродром с бетонированной полосой для аэробусов, которые были практически готовы, с радиоаппаратурой на борту, а кроме пилота ещё лётнаб, корректировщик и радист. Их задача для наших артиллеристов сообщать координаты кораблей противника. В основном для броненосца, но раз теперь есть гаубицы, то можно и их использовать. Дивизиону, который принял полковник Гордеев, уже передали одну радийную машину со специалистами из резерва Кондратенко.

Стоя у окна и наблюдая, как гидросамолёт подходит к причалу, я слушал адмирала. Тот действовал в моей манере. Скрываясь от чужих глаз в Тихом океане, уйдя подальше от транспортных маршрутов, он добрался до берегов Японии. Там, пользуясь тем, что о них пока было не известно, с ходу атаковал один порт, ворвавшись в него. Десант, высаженный на берег за два часа до прорыва, обеспечил спокойный прорыв. Пушки на берегу не стреляли. В порту был захвачен миноносец. Двадцатишестиузловой. Из бывших наших. Команду под него быстро подобрали, взорвали все портовые сооружения и укрепления и так же быстро покинули порт.