Данные, что мне удалось узнать от пленного раненого японского морского офицера, уже были озвучены, составлены списки кораблей сил японского флота, что к нам подходили. Думаю, они под покровом ночи сближаются. Эссен ещё не подошёл, но, по словам разведки, вскоре должен войти в порт, близко наша рейдовая группа была. Ничего не оставалось, как ждать и, когда будет возможность, поднять гидросамолёты и изучить будущий театр военных действий – нам нужно знать, где сейчас японцы. Стычка с разведчиками, а это именно стычка, нам очень помогла. Теперь лётчики были уверены в своих силах и воодушевлены, в принципе такое же воодушевление прокатилось и по остальным войскам, которые продолжали окапываться и возводить оборону. Сейчас все лётчики, и сухопутные, и морские, пользовались заслуженной славой и уважением, герои, и это без пафоса. Однако я велел усилить охрану авианосца и аэродрома. А также места, где расквартированы техники и лётчики. От случайностей мне зависеть не хотелось. Эссен уже выходил на связь, ему приказали не подходить к порту, а ожидать рассвета поблизости. Все огни в городе были потушены, соблюдалась светомаскировка, специальные патрули наблюдали за этим, маяк, естественно, тоже не работал.

Изучив все последние данные и отдав несколько распоряжений, я направился домой под охраной четырёх солдат. Они меня по городу всегда сопровождали. В штаб Кондратенко я не заходил, все спят, там разве что дежурный у телефона, и всё. Завтра выслушаю доклад об обороне. Генерал вернулся после облёта позиций, в некоторых местах совершал посадку, нужно было что-то улучшить, где-то маскировку навести, чтобы окопы с воздуха было плохо видно. Оценив удобство перемещения на связном самолёте, генерал теперь редко бывал в штабе, облетая укрепления. Единственно, на что он жаловался, – это отсутствие нормальной артиллерии, две батареи на входе в Тайбэй, одна пятиорудийного состава у Гаосюна, второго порта, прикрывает со стороны моря, и всё, полевая батарея, что с нами прибыла, это так, на один укус. В общем, требовалась артиллерия. Это всё я ещё вчера обещал выдать, скоро будет. Японцы сами нам всё доставят, да ещё на берег перевезут. Разве что подарочной ленточкой не перевяжут с бантиком сверху.

Эрих уже спал, так что после водных процедур, один солдат меня из ведра поливал во внутреннем дворике особняка при свете масляной лампы, я тоже отправился спать. Здание охраняют десять солдат, хватает. Но сингалки на дверь и на окна я всё же поставил. Обычные вещи, которые, когда падают, издают шум. Приспособление нужное, пусть будут. Причины ставить сигналки были – нападают на наших, ещё как. Казаки, которых придали полицейским, изо всех сил ловят недобитков, выявляют и уничтожают, однако потери мы всё равно несём. Правда, всё меньше и меньше, выбиваем местных сопротивленцев. Действуют они в основном ночью, трижды на патрули нападали, были убитые и раненые, видимо, оружие пытались добыть. Один раз в дом проникли, вырезали семью и офицера, что у них квартировал. Пропало его личное оружие. И эту банду уже взяли, после допроса расстреляли, у них оружие и было найдено.