Что вообще за странная идея отправлять свою семью в такое глухое место? Да, папе нравились такие медвежьи углы, но, однако, он не остался с нами, а сразу уехал. Уехал, зная, что сможет с нами связаться, только если мы сами этого захотим. И при этом не изменил своей привычке отключать на ночь телефон.

Почему он это сделал? Или зачем?

И как мама могла согласиться с таким положением вещей?

Я взглянула на неё, словно могла увидеть ответ.

Мама прижала меня к себе, ободряюще улыбнулась и чмокнула в макушку.

И мы шагнули на участок через приветливо распахнутую калитку.

Мне помнится, что калитку я за собой закрыла, когда уходила. Но теперь не была в этом уверена.

Дверь дома тоже была распахнута настежь. Могла она открыться сама? Слышно было, как где-то в комнатах бьётся одинокая муха. Хотя нас не было совсем недолго, дом уже выглядел и пах, будто нежилой, давно заброшенный.

Ничего, естественно, не пропало.

Только оставленные мной на столе корочки хлеба успели заплесневеть. Но это могло объясняться совсем прозаическими причинами вроде плохого качества теста.

Невозможно было поверить, что за сегодня столько всего произошло: только утром я ушла на мамины поиски, мы вырвались из лап болотницы, и вот теперь мы вместе, живые и практически невредимые, а день даже не клонится к вечеру, словно прошло не больше пары часов.

Мы молча стояли на пороге и смотрели на это всё.

Заработавший холодильник заставил нас вздрогнуть и словно очнуться.

– Собирай свои вещи, только самое необходимое и что сможешь на себе унести. Постельное бельё сверни, – сразу стала распоряжаться мама, словно ничего особенного не произошло. Это было так обыденно, что я вгляделась в её лицо. Да, это было родное мамино выражение, появляющееся у неё всегда при генеральной уборке или каком-то ещё подобном важном событии, требующем быстроты и сборов, а не рассуждений и колебаний.

Сама она, переодевшись после душа в майку и джинсы, уже вытащила большую спортивную сумку, почти не раздумывая побросала в неё какие-то свои и папины вещи, примерила на плечо и осталась удовлетворена весом. Когда я вернула её кошелёк, она восприняла это как должное и, не интересуясь, каким образом он попал ко мне, просто запихнула его в отделение с документами.

Меня немного поразила быстрота, с которой мама всё делала. Будто заранее была готова к такому повороту событий. Не к одержимости болотницей, конечно, а к экстренному отъезду.

Я тоже не особо возилась, потому что ничего особенного с собой и не брала. Свои любимые привезённые из дома книги я отложила в стопку вещей не первой необходимости. Сейчас мистические приключения, описанные в них, казались мне надуманными и наивными. Если только там тоже не описывалась правда…

В любом случае читать мистику и фэнтези мне в ближайшее время абсолютно не хотелось. Это не та реальность, в которую мне надо было окунуться с головой, чтобы отвлечься от настоящего.

Принимая душ после мамы, в ванную дверь не закрывала, хотя и испытывала некоторый стыд за своё недоверие. Хотя и оправданное.

Конечно, моя сумка совсем пришла в негодность, выглядела и пахла отвратительно. Пришлось просить у мамы что-нибудь, во что можно было бы сложить мои пожитки. Я была готова к обычным упрёкам в неряшливости и неумении ценить свои вещи, но мама, не интересуясь причиной, быстро освободила для меня подходящий рюкзак, в котором обычно возила всякую косметику и лекарства.