– Подождите, – не выдержала Настя, – куда они все ходили?

Левшин с Беловым с досадой переглянулись.

– Так знамо дело – в бордель! Я ж за ним наблюдал! – Иван абсолютно преданными глазами смотрел на ту, кто вернул его к жизни.

Заметив это, Шувалов недобро прищурился. Анна Михайловна обеспокоенно посмотрела на графа, но ничего не сказала.

– Вот как? – пробормотала Анастасия, краснея при упоминании и о публичном доме.

– Настя, если тебе неприятно слушать, – начал Григорий, но девушка замахала рукой.

– Нет, нет, все это… занятно… и если вам действительно нужно знать…

– Нужно, – оборвал Шувалов. – Так что, Анастасия Платоновна, коли вас что смущает…

Настя повернулась и внимательно посмотрела на начальника Тайной канцелярии.

– Скажите, почему вы хотите казаться хуже, чем есть на самом деле? – спросила она.

Белов фыркнул и подозрительно закашлялся, Бутурлина прикусила губу, пытаясь сдержать улыбку, а Левшин непристойно расхохотался. Начальник Тайной канцелярии помолчал, зло сверкая глазами, а потом решил проигнорировать вопрос и вновь обернулся к Ивану.

– Из семеновцев кто был? – лениво поинтересовался он.

– Так это, много их было: Ефимовский, Майков, Сухомлин, Вымдовский заходил, но ненадолго, а вот Долгорукие, те почти всю ночь просидели! Михал Ваныч раньше вышел, а вот Дмитрий, брат его меньшой, похоже, у самой мадам задержался.

Настя заметила, что Белов и Шувалов переглянулись.

– С чего ты взял? – небрежно, словно бы между прочим, поинтересовался граф.

– Так у нее духи такие… вонючие шибко. Аж нос закладывает. Ими весь камзол и пропах. Я еще подошел понюхать, а Дмитрий Иванович меня под зад пнул… и от чулок его этим парфюмом несло… – Иван старательно потер пострадавшее место, затем, вспомнив, что не в казармах, смутился и вытянул руки по швам.

– А Долгорукие с кем пришли? – продолжал спрашивать Григорий.

– Да ни с кем. Опосля них еще один зашел, фамилия такая… не то Волочков. Не то Волоков…

– Волков? – ахнула Настя.

– Точно, Волков! – обрадовался солдат, – Его так хозяйка называла, кода за порог выставляла.

– Почему выставляла? – не понял Шувалов.

– Увлекся он… девка шибко орала, аж ухи заложило! – Иван демонстративно поковырял пальцем в ухе. – Ну, хозяйка и вмешалась, да этого Волкова с крыльца-то и спустила. Девка еще долго рыдала, а по телу кровоподтеки…

Настя вздрогнула. Перед глазами вновь пронесся туман, окровавленная женщина и сосед-помещик, выскочивший верхом на поляну.

– Про кровоподтеки откуда знаешь? – бросив быстрый взгляд на Настю, Шувалов продолжил допрашивать, голос стал жестче.

– Ну дык это… того…

– Заходил, значит? – граф усмехнулся. – А мы-то думали, ты у порога, словно пес бродячий…

– Так это, ваш благородие, я у Кольки в карты выиграл, ну и подумал, раз уж оказия вышла, – солдат смутился. – да и изнутри оно-то надежнее проверить.

– Главное, чтобы у тебя изнутри оказии не вышло, – фыркнул Левшин.

Не одобряя подобные шутки, Настя недовольно поджала губы.

– Сашенька, голубчик, Ивану еще простительно, он простой солдат. Но вы-то должны понимать, что не в казармах находитесь, а у меня в доме, – спокойно заметила Бутурлина, очень внимательно слушавшая весь разговор.