– Зная Евдокию Андреевну, она любую свадьбу в похороны превратит, – фыркнул Левшин, который недолюбливал мать друга.

Впрочем, эта нелюбовь была взаимной и началась отнюдь не по вине кавалериста. Просто родители Григория полагали, что не пристало наследнику рода водить дружбу с не пойми кем, посему всегда с брезгливым снисхождением посматривали на Левшина.

– Саш, ты еще не ушел? – беззлобно спросил Григорий, игнорируя замечание друга. – Али без коня ты не двигаешься?

– А то ты мне коня подаришь, чтоб я к попам ездил? – отпарировал тот.

– Я-то подарю, ты ездить будешь?

– На хромой кляче, которую ты выберешь?

– Почему это хромой?

– Потому что, Гришка, в конях ты смыслишь чуть меньше, чем я в преображении. Обманут тебя барыги, как пить дать! – выпустив эту стрелу, Левшин встал и направился к двери.

– Погодите! – окликнула его Настя. Она встала и решительно взглянула на озадаченного жениха. – Ты, Гриша, лишь одно забыл: у меня согласия спросить!

Бутурлина одобрительно хмыкнула.

– Так между нами все уж давно решено! – возразил Белов, слегка растерявшись. – Государыней приказ дан… Да и…

Настя упрямо сжала губы и скрестила руки на груди, всем своим видом давая понять, что не собирается уступать. На самом деле при одной мысли о том, что она сегодня предстанет перед священником и скажет «да», тем самым вверив всю дальнейшую судьбу преображенцу с ярко-синими глазами, становилось страшно.

Девушка нерешительно взглянула на Анну Михайловну, старательно делающую вид, что не прислушивается к спору, затем на Левшина, терпеливо стоявшего в дверях. Странно, но невольные свидетели будто бы придали сил.

– Я не хочу так, – твердо сказала девушка.

– Как «так»? – зарычал Белов, теряя терпение.

Голова от слабости кружилась, а ноги подкашивались. Григорий понимал, что не выстоит в церкви венчальную службу, но после этой ночи медлить не стоило, а признаваться перед женщинами в болезненной слабости не хотелось.

– Ото всех скрываясь, точно… – Настя осеклась, вспомнив, что было ночью.

Осознание того, что Григорий прав, и с венчанием затягивать не стоит не прибавило ей настроения. Белов провел рукой по лбу, утирая пот, и хмуро взглянул на невесту.

– Между нами уж давно все решено, что затягивать? – сквозь силу спросил он.

Вокруг все плыло, глаза то и дело застилал туман. Лишь чистое упрямство не давало сдаться и уползти в логово, поджав хвост.

Балансируя на краю сознания, Григорий не сразу уловил слишком знакомые голоса, звучавшие у крыльца.

Потом послышались шаги, дверь распахнулась, Тихон в сбившемся парике вошел в комнату и торжественно объявил.

– Господин и госпожа Беловы.

Настя вздрогнула и испуганно взглянула сначала на жениха, потом на хозяйку дома. При мысли о том, что придется смотреть в глаза родителям Белова, девушку охватил страх. Мать Григория и так считала, что неугодная невеста околдовала ее сына, и Настя полагала, что обвинения вполне оправданны. В который раз она пожалела, что ночью поддалась соблазну.

Григорий тоже скривился, прекрасно понимая, что родители пожаловали не просто справиться о его здоровье.