– Пфф!
Лайс усмехается и стучится.
На крыльце мы как на ладони. Я чувствую недоброжелательное внимание, взгляды из окон соседних домов, а как назло никто не торопится открывать. Неужели мы опоздали? Я разом забываю про чужие взгляды.
– Я пройду…
– Нет, Иветт, – жёстко останавливает Лайс. – Во-первых, если лже-жрец уже здесь, то внутри тебя ждёт ловушка. Во-вторых, насколько я помню, чем чаще ты вспоминаешь о своей бестелесности, тем быстрее ты потеряешь связь с этим миром.
Лайс повторно стучится, громче, требовательнее.
Из холла раздаются шаги.
Дверь открывает Элька.
Лайс слегка кивает девочке и проходит в холл. Я иду рядом, держа его под руку.
Элька округляет глаза:
– Так это правда…?
Видимо, Геранд уже разорвал брачный договор, причём со скандалом.
– Госпожа в ярости, – предупреждает Элька и ошибается.
Мама величественно выплывает в холл. Домашнее платье скрыто под лучшей шалью, выписанной из столицы меньше полугода назад. Я отчётливо понимаю, что принарядилась она для моего кавалера.
– Мама познакомься, – вспоминаю я о правилах приличия. – Лорд Верандо был любезен и проводил меня до дома. Лорд, моя мама леди Ромея.
– Очень приятно познакомиться, леди Ромея, – Лайс склоняется в поклоне и целует маме ладонь. – Теперь я знаю, кто подарил леди Иветт её красоту. Вы обворожительны.
Мама сдержанно улыбается, слегка наклоняет голову.
– Я также рада знакомству, лорд Верандо. Слухи не солгали, вы проявили интерес к моей дочери.
– Да.
Выражение маминого лица становится ещё более надменным:
– Лорд, вы не можете не осознавать, что разрушили репутацию моей дочери. Я желаю знать… Вы возьмёте на себя ответственность?
Глава 23
Ма-ма-а-а…
Я закатываю глаза. Какая, тени и светы, ответственность? Говори уж прямо – вы женитесь на моей дочери? Ответ – нет. Зачем только спрашивать? Он столичный лорд, я отвергнутая женихом провинциальная бесприданница. Зачем напрашиваться на унизительный отказ?
Лайс презрительно фыркает, но резко меняет настрой:
– Леди, а вы с какой целью интересуетесь? – ухмыляется он.
Вопрос слегка сбивает маму с толку:
– То есть, лорд? – но она быстро выправляется и восклицает, – Разумеется, я забочусь о благе своей дочери!
– Или о своём? – жёстко спрашивает Лайс.
Мама невольно отступает на шаг.
Лайс продолжает:
– Заботитесь о благе… Леди, вы хотя бы знаете, какой любимый десерт у вашей дочери?
Ванильное мороженое, посыпанное крошкой белого шоколада и политое терпким брусничным соусом. В идеале – чуть подтаявшее, чтобы можно было зачерпнуть ложкой и долго смаковать сочетание сладкого и кислого.
– Яблочный мармелад, лорд, – уверенно отвечает мама.
Ложь.
Лайсу хватает одного взгляда на меня, чтобы повторить мои мысли:
– Ложь, леди.
– Вы пришли посмеяться над нами, лорд?
Мне кажется, Лайс не смеялся, Лайс попытался указать маме на очевидное – на бездонную пропасть между мной и ею.
– И?
– Убирайтесь немедленно! Больше вы не войдёте в мой дом и не приблизитесь к моей дочери.
– Я уже… приблизился, – усмехается Лайс, поворачивается ко мне, берёт за руку и, глядя мне в глаза, целует кончики пальцев.