Красно-синий костюм Питера покрылся инеем. Холод пробрал до самых костей. Ящер заметно ослаб, но никак не терял сознания.

– Скажи, Человек-Паук, этот газ жжет твою теплую кровь так же, как мою?

Запасы газа в системе иссякли, клубы пара начали рассеиваться. И тут окоченевший от холода Человек-Паук подступил слишком близко. Цепкий хвост Ящера тут же взвился в воздух. Обвившись вокруг дьюара, он вырвал баллон из рук Человека-Паука.

Прежде чем Человек-Паук успел среагировать, Ящер обмотал дьюар цепью и принялся вращать его, растягивая звенья. Толстая сталь резервуара выдержала, но цепь с громким треском лопнула.

Откатившись на безопасное расстояние, Человек-Паук поднялся на колени и потер плечи, пытаясь хоть немного согреться.

– Бр-р-р! Неплохо задумано, ящерка, но газ у тебя кончился, а это только одна цепь из четырех. Ты вправду думаешь, что я не смогу отнять у тебя этот баллон?

– Как всякому зверю, попавшему в неволю, мне остается только думать об освобождении. Скажи, теплокровный, ты помнишь, что бывает, если схватить ящерицу за хвост?

Ящер уперся ногами, свободной рукой и хвостом в стену и изо всех сил дернул, растягивая закованную руку. Под тошнотворный треск костей конечность оторвалась от туловища, качнулась на цепи и шлепнулась о стену.

– О боже! Вот это мне совсем ни к чему было видеть!

Плечо Ящера вспухло: на месте оторванной руки тут же начала отрастать новая. Но тварь не стала дожидаться, пока рука закончит расти. Подняв дьюар, Ящер направил струю жидкого азота на одну из цепей, сковывавших его ноги. Жгучий холод заставил его взвыть от боли, но Ящер терпел, пока цепь не утратила прочность. Обернув ее вокруг баллона, он потянул. Дьюар завибрировал, едва не дав трещину, но первой не выдержала цепь.

Из четырех цепей оставалась целой только одна.

Человек-Паук выстрелил из паутинометов, опутав паутиной свободную ногу и руки Ящера. Но острые когти рептилии тут же разорвали паутину. Питер быстро взобрался по стене на потолок и потянулся к дьюару, но Ящер, взмахнув хвостом, отшвырнул его прочь.

«Если он вырвется…»

Человек-Паук удвоил усилия и опутал хвост рептилии длинной, толстой нитью паутины, но это только дало Ящеру время заняться последней цепью.

Помня о том, какую боль причиняет жидкий азот, тварь попыталась разорвать эту цепь так же, как и первую. Но баллон, распираемый изнутри сжиженным газом, утратил прежнюю прочность. И цепь, и стенки баллона заскрежетали – что поддастся первым, оставалось только гадать.

«Если баллон даст трещину, то взорвется. И зальет лабораторию сотней литров жидкого азота. Но если Ящер порвет цепь, то окажется на свободе, а этого нельзя допускать ни за что. Таким образом, выбор у меня невелик».

Оглядевшись в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы помочь одолеть Ящера, он остановил взгляд на тяжелой подставке от бунзеновской горелки, лежавшей на полу среди обломков.

– Простите, док! Будет больно, но толстая шкура вас защитит!

Не прекращая крутить обмотанный цепью баллон, Ящер обернулся к Человеку-Пауку:

– Что ты?…

Использовав последние капли паутинной жидкости, Питер захлестнул нитью подставку и метнул ее прямо туда, где поврежденный дьюар был готов вот-вот треснуть. Убедившись, что выстрел последней надежды угодил в цель, он прикрылся перевернутым столом, как щитом…