— Да… простите… — лепечет Ангелина, а потом резко отъезжает на кресле от своего стола, и срывается с места, едва ли не поскользнувшись на шпильках.

Чего это с ней? В недоумении выхожу вслед за выбежавшей девушкой в коридор. Женская ладная фигурка исчезает за дверями дамской комнаты.

Понос? Или отравилась чем-то? Но это меня не волнует. Пусть Кирилл разбирается со своей секретаршей сам. У меня у самого сплошные дуры: что Татьяна, что Кристина! Кстати о последней.

Спускаюсь вниз, на этаж бухгалтерии. Ураганом врываюсь в женское сонное царство. Как не пытаюсь себя контролировать, взгляд все равно ищет и выцепляет из серой бабской массы ее! Бледная. Очень бледная. Вид уставший, будто она всю ночь пахала от заката до рассвета. И если бы она вчера при мне не продрыхла весь рабочий день, я бы поверил, что бедняжка упахивается вместо отдыха.

Скольжу по ее милому кукольному личику. Не могу не обласкать взглядом ее губы. Я терзал их вчера, будто с бабой тыщу лет не целовался.

Опускаю взгляд на ее блузку, пытаясь понять, есть ли там лифчик, или она приперлась без него. С нее станется. Хмм… кажется, есть. Вот почему не позвонила мне. Конечно, у нее есть запасные тряпки. Было бы странно, будь у девушки всего один комплект белья…

От взгляда на ее округлые формы становится жарко. Очень жарко и кровь по привычке отливает от мозга, чтобы подпитать кое-что другое, твердое и внушительное. Так, стоп. Надо это срочно исправлять. Почему я в присутствии этой овцы превращаюсь в тупого похотливого самца? Перевожу взгляд с девичьей груди на глаза. Испуганные, зеленущие, они мечутся по моему лицу, обжигая меня в свою очередь.

Млять, ну и жаркие у нас с ней гляделки! Я просто загипнотизирован ей. Уже не соображаю, нахрена сюда припер, и что делать дальше. Я лишь хочу выхватить ее из-за стола, закинуть себе на плечо и отнести в укромный уголок, чтобы повторить вчерашнее.

— Михаил Захарович! — скрипит дверь Пузыря, — Как хорошо, что вы зашли! Я как раз к вам собирался!

Я трясу головой, и с трудом отрываю взгляд от Овечкиной, чтобы перевести его на Гаврилу.

— Идемте, Михаил Захарович, у меня к вам огромная просьба!

— Помощница мне в поездку нужна, Михаил Захарович! — лебезит передо мной Пузырь.

— Дорос что ли до личного секретаря? — хмыкаю я.

— Много расчётов, шеф, цифр, боюсь одному мне не справиться, — не обращает внимание на мою грубость главбух.

Ну и дела… Да уж, если на Красавину еще можно положиться, то вот на Татьяну… вообще ее что ли уволить нахрен?! Гаврила тоже только орать может на своих баб.

— А кого ты хочешь в Сочи взять? — прищуриваюсь я.

— Ольгу Васильевну.

— Эту старую воблу? Хочешь попялиться на ее целлюлит в купальнике?

На самом деле, ничего против целлюлита и возраста своих сотрудниц я не имею. Но Ольга Васильевна — первая сплетница и крайне мерзкая женщина, толку от нее будет не больше, чем от моей Татьяны.

— Ну не Овечкину же с собой тащить. — брезгливо оттопыривает губу Гаврила.

А меня как током сшибает от этой мысли.

— Чего ты против Овечкиной имеешь?

— Да она же тупая как пробка. Еще и воровка. — присовокупливает Пузырь.