В перекурах мысленно возвращался к Овечкиной. Я ждал ее звонка. Вначале, был уверен, что прогноз Кирилла сбудется, и чудо-юдо в перьях объявится у меня на пороге, или же на крайняк, позвонит. Меня это безусловно выбешивало, (и я бы ее убил, заяви она о себе), но еще больше стал бесить тот факт, что время уже за полночь, а овечка так и не объявилась! Реально что ли просто забыла лифчик на сушителе?! Без злого умысла?

Всю оставшуюся ночь проворочался в тревожно сне, то и дело кидая взгляды на смартфон. Она не позвонила. А вот вся постель, простынь, наволочка и одеяло пропахло конфетным девичьим запахом. Утром я нашел себя, яростно вцепившимся в одеяло, будто в нежное девичье тело. А потом аж зубы свело от разочарования, что это не так.

Завтракаю без аппетита. В ванной задумчиво разглядываю красивый кружевной бюстгальтер. Теплый от полотенцесушителя, точно только что побывавший на разгоряченном женском теле. Тьфу ты, у меня стройка целого отеля в Сочи, а я тут над бабскими тряпками размышляю! Хватаю его, сминаю тонкое кружево. Засовываю в кейс от ноутбука. Отдам Овечкиной самолично. Чтобы не смущал меня, и не напоминал мне более о ней!

Еду в автомобиле, и почему-то ловлю себя на том, что хочу улыбнуться. Интересно, чему? Противному мелкому дождю? Низким тучам? Колдобинам на дороге? Или тому, что накануне у меня была охренительная близость с девушкой? Да, не сдержался. Да, повелся на ее провокации. Но ведь было же классно!

МИХАИЛ ВОРОНОВ

— На, глянь, сверь все данные и даты! — швыряю на ходу файл со сметой вздрогнувшей Татьяне.

Та, бледная и не выспавшаяся, смотрит на меня затравленно:

— З-здравствуйте, Михаил Захарович. К-кофе будете?

Кофе я может и не прочь выпить, но сначала мне нужно увидеть Кирилла и обсудить одну интересную мысль.

— Я сказал тебе хоть слово про кофе? — вздергиваю бровь наверх, полностью игнорируя ее приветствие.

— Н…нет, простите.

— Вот и займитесь моим поручением! — рявкаю на глупую секретаршу.

Швыряю кейс с ноутбуком на свой стол, и засунув руки в карманы, направляюсь в кабинет к брату. В приемной меня встречает Ангелина Красавина. Единственная нормальная девушка во всей нашей компании. Разумная, не ленивая, расторопная. Рыжеволосая красавица. Фамилия ей под стать.

Рассматриваю ее с позиции основного мужского инстинкта. Вот все при ней: стройная, округлые бедра, высокая грудь, ухоженная, одевается строго согласно дресс-коду, но в душу лезет образ встрепанной, вечно испуганной Овечкиной, и где-то внизу живота разливается приятное тепло. Ангелина — несомненно красавица, но Кристина, глупая, неразумная, взбалмошная, тупенькая — больше мне по душе. Намного больше. Надо будет сейчас к Пузырю зайти по дороге. И ее увидеть.

— Доброе утро, — шмыгает носом Ангелина, надевая на розовые, припухшие точно от слез глаза, очки.

— Доброе, Ангелина. — с ней мне хочется общаться намного больше, чем с собственной секретаршей. — Кирилл у себя?

— Нет, Кирилл Захарович еще не подошел. — бледнеет Ангелина, и почему-то прикладывает ладонь к шее.

— С вами все хорошо? — интересуюсь я.