[23].

– Маленькая фея пришла будить тебя!

Ласковое прикосновение к плечу. Грег резко выныривает из сна. Теплый свет лижет его лицо, когда Ева открывает жалюзи. Она опять подходит к нему, показывает на экран компьютера:

– Ну как, пришло вдохновение?

– Как бы не так! Что за адская мука – писать текст без этой проклятой буквы! Никак не могу свыкнуться. Надо было как-то оградить себя от этой напасти.

Начинающий автор с трудом отрывается от кресла и ковыляет к окну. Виноградники тянутся до самого горизонта. Баньюльс устало ластится к морю – этакое изысканное лакомство на синей гризайли. Сентябрь добела раскаляет черепицу, смешивает оттенки, играет с ароматами лета – бурой земли, созревающего винограда, запаха соли, принесенного ветром. Четыре часа дня. Невеста писателя вертит в руках опустевшее перламутровое жилище наутилуса и кладет раковину слева от лилии в вазе. Девушка изящная, ноги как у газели, волнующая в своем одеянии наяды. Грег потягивается, допивает вино, налитое в бокал перед сиестой, и целует ее:

– Давай, маленькая фея, мы выезжаем!

Полчаса спустя их зеленый микроавтобус, трясясь, спускается по серпантину к пляжу Тайлок, к югу от Баньюльса. В приютившейся за Пчелиным мысом прелестной бухте, многолюдной в сезон отпусков, спокойно, несмотря на разлегшихся на песке вечных пенсионеров с их морщинистыми, дубленными солнцем телами. На волнах покачивается большой двухместный желтый каяк, груженный шампанским и креветками на льду, хворостом, палаткой и спальными мешками. У молодых людей праздник, четыре года совместной жизни. Четыре безоблачных года.

– Прекрасно придумали, молодые люди! Там просто рай!

Грег кивает в ответ лысому старичку в белой футболке, который машет им рукой. Весело летают весла, их лопасти, сверкнув на солнце, погружаются в гребень волны. Чудесно. Прекрасно. Грег наслаждается зрелищем окружающей природы, пылким слиянием горного массива Пиренеев и вод Средиземноморья, вдохновлявшим Матисса. А еще оказывается, что эта воображаемая черта между Францией и Испанией, этот переход между двумя странами, занимает всего лишь час на весельной лодке – завершающий этап их морского путешествия. Здесь находится тайная бухта Евы и Грега, недоступная с суши, их театр. Ночь, полную жарких объятий, они проведут без сна.

Ближе к вечеру искатели приключений добираются до мыса Сербер, влекомые любовным желанием, они не отрывают глаз от гостеприимного пятачка земли у подножия скалы, уверенные, что он принадлежит только им.

Однако там уже стоит чья-то байдарка.

Грег смотрит на свои руки: они дрожат; он чувствует, что внутри у него все холодеет. В тревоге, лавируя между рифами, он гребет к сверкающей каменной осыпи у левого края их бухты, чуть поодаль от чужой байдарки. Автомобиль? Грег, не разуваясь, бросается в воду, Ева следует за ним. Они направляют нос своей лодки к берегу райского уголка, левее той байдарки, что уже там, тоже двухместной и желтого цвета.

– Я не сплю, Грег, эта машина…

– Она похожа, но это не может быть наша.

Они стоят перед разбитым вдребезги фургоном, таким же, как тот, зеленый, припаркованный в Баньюльсе. Наверное, автомобиль сорвался на крутом повороте, скатился по склону, упал с обрыва и разбился о камни у самого мыса Сербер, как раз между Францией и Испанией. Сходство, конечно, поразительное, но подобных машин очень много, они идеально подходят любителям свободы и ночевок на природе.