– До сих пор маскируетесь? – спросила Алина, хмуро глядя на Коллектив.

– Мы бы с радостью поработали с вами в открытую, – ответил ей Гранит. – Но вы сами не даете такой возможности.

Старейшина Эмери вскинул руку, не давая Алине продолжить.

– У нас есть более важные темы для разговора.

– Воистину, – кивнул мистер Форкл. – Полагаю, вы знаете о Равагоге.

– Мы видели, что с ним стало, – подтвердил Эмери.

В его голосе не было ярости. Он говорил с восхищением.

Но Софи все равно спросила:

– Значит, мы будем воевать с ограми?

– Возможно, – не стал отрицать старейшина. – Но судить слишком рано. Вы нанесли королю Димитару тяжелый удар. Вы уничтожили ворота Равагога и снесли единственный мост, соединявший город. Наши гоблины уже окружили его, чтобы напомнить ограм, что к битве мы готовы куда лучше них. А учитывая, что король потерял свое секретное оружие в виде дракостом, мы надеемся, что он наконец-то согласится на настоящий мирный договор – такой, который позволит нам его контролировать.

– Это да, если они действительно потеряли свое секретное оружие, – заметил старейшина Терик.

Все посмотрели на Каллу.

Та перестала напевать и глубоко вдохнула, расправляя плечи.

– Лекарство огров было обманкой, – произнесла она, давая время осознать сказанное. – Но это не важно. Лекарством стану я.

– В каком смысле? – Элвин в недоумении посмотрел на Каллу. – Как ты станешь лекарством?

– Я знаю, откуда произошли Панейки, – объяснила Калла. – В легендах их называли Храбрецами, и я никогда не понимала, почему. Но их корни пели о добровольно отданной жизни. Вот откуда взялась сила исцеления. Для цветов нужна жертва.

– Кто-нибудь что-нибудь понял? – Декс обвел глазами присутствующих.

Софи не поняла.

Но ей не понравилось слово «жертва».

Подбежав к Калле, она схватила ее за зеленые руки.

– Пожалуйста, только не говори, что ты принесешь себя в жертву.

Калла смотрела на пастбища печальным отрешенным взглядом.

– Я стара. Я прожила тысячи прекрасных лет. А теперь проживу еще тысячи в другой форме.

– Но…

Калла приложила палец к губам Софи.

– Ты ничего не изменишь, Софи. Не пытайся.

– То есть Панейки – это гномы, – нарушил тишину старейшина Эмери.

– Храбрецы, сменившие форму, – кивнула Калла. – Пожертвованная ими жизненная энергия придала Панейкам силу исцеления.

– Поразительно, – прошептал Терик.

Бронте покачал головой.

– Столько лет, а мы так и не поняли, что лекарство у нас в руках.

– У вас в руках? – переспросила Софи. – Ради него ей придется умереть. Калла, ты не можешь…

– Я должна, – перебила та. – Ты бы сделала то же самое, чтобы спасти друзей.

Слезы наполнили глаза Софи и покатились по щекам.

– Но ты тоже мой друг.

Калла улыбнулась.

– Знаю. И я делаю это и ради тебя тоже. – Она повернулась к Совету, твердо глядя на них. – Позвольте этим детям вернуться в Забытые города. Всем. Включая тех, кто ушел. Они спасли мой народ. Если бы не они, я не узнала бы про лекарство.

– Я согласен, – сказал старейшина Бронте, игнорируя фыркнувшую Алину. – Пора нам исправить ошибки прошлого.

Старейшины начали перешептываться, но Софи их не слушала. Она все еще пыталась придумать, как отговорить Каллу.