— Эй, тут внутри ещё что-то, — сказал Генри.

Камера айфона Эммы щёлкнула, сработав, она тотчас обернулась и увидела, что он держит какой-то большой железный ключ.

Сидни сощурилась: — Неужели это…..

— ….ключ от ворот в Зимний сад. Идёмте, разыщем Эндрю и Чарли, — сказала Эмма.

Спустя полчаса, они все стояли напротив ворот, что вели в Зимний сад. Сидни разволновалась, её била нервная дрожь, от чего она чуть ли не намертво стиснула ключ в руке. А Эмма сделала шаг назад, продолжая глядеть в свой телефон, не зная, верить или нет тому, что она сфотографировала.

— Эмма, — позвала её Сидни.

Она моментально вскинула голову, сунула телефон обратно в карман: — Чем могу помочь?

Её приятельница протянула ей ключ: — Думаю, отпереть его следует вам.

— Нет, это же ваш сад, — сказала Эмма.

Сидни помотала головой:

— Но к жизни его возвращаете вы.

Эмма бросила взгляд на Эндрю — он кивнул, соглашаясь. Она нервно сглотнула, но, тем не менее, взяла ключ. Вставила ключ в замок — он достаточно легко проскользнул, но чтобы открыть его потребовалось приложить усилия.

— Подсобите мне, ладно? — попросила она, крепко хватаясь за прутья решётки ворот.

Генри с Эндрю одновременно навалились на старые проржавелые створки, и ворота распахнулись — в первый раз за много десятков лет. Затем все, следом друг за другом, прошли через ворота и очутились в Зимнем саду.

Сидни огляделась кругом, медленно осознавая, сколь многое Эмма уже сделала: — А здесь будет красиво.

— Вы уверены, что хотите продолжать восстанавливать его, даже после того, как нашли эту коробку? — спросила Эмма, надеясь, что её приятельница скажет да.

Сидни утвердительно кивнула: —До этого это был сад для тех, кого постигли утраты. Теперь я хочу, чтоб он стал таким местом, где у нас появятся новые — счастливые — воспоминания.

Эндрю обвил рукой талию своей жены и поцеловал её в макушку: — Думаю, нам следует начать прямо сейчас.

Сидни улыбнулась своему мужу, глядя на него снизу вверх: — Через семь с половиной месяцев нас станет уже трое — скоро по этому старому большому дому начнёт бегать наш малыш, топоча своими маленькими ножками.

— Но далеко убегать не будет, — сказал Эндрю, слегка побледнев.

— О, Сидни! — У Эммы перехватило дыхание, она заключила свою подругу в объятья. Вот оно то, чего она искала — быть частью общей радости от того, что начинается что-то новое. Быть дома.

Сидни шепнула ей на ушко: — А ты будешь поблизости, чтобы это увидеть.

Эмма от неожиданности даже отшатнулась: — Как ты узнала?

— В маленькой деревне ничего не утаить. Помнишь такую поговорку? На днях я в бакалейной лавке столкнулась с твоим агентом по недвижимости.

— Никому кроме Чарли я ещё не говорила, что присматриваю дом, но, наверное, я ненароком могла упомянуть, что задержусь здесь ещё на какое-то время, — сказала Эмма, бросая взгляд на Генри: а тот тусовался возле Эндрю, пожимал руку Чарли, сильно тряся, и хлопал его по спине.

— Не спешите, оставайтесь здесь столько, сколько хотите, могла бы сказать я вам. Но вот они, я почти уверена, уже готовы вот-вот свалить отсюда в паб Белый Лев, — Сидни сделала шаг назад и объявила: