— Надо торопиться… — сказал Вася даже не мне, а себе.

Откуда-то в пригорке появился прогал. Или он и был тут раньше, просто я его не заметила. Туда Вася и направился, крепко прижимая меня к себе, следя, чтобы не ударялась о стены. Кругом было темно, и если бы не свечение, что вдруг окутало нас, я бы и не поняла, что двигаемся мы по довольно узкому ходу, проделанному, судя по всему, прямо в горе.

Кажется, мое сознание периодически уплывало, и пару раз Вася попросил меня потерпеть. В голосе его слышалась паника, и я не могла понять, чего он боится. Неужели, мои дела настолько плохи?

В очередной раз очнулась и поняла, что Вася меня положил на что-то мягкое и уже вовсю раздевает. Откуда-то даже появились силы вцепиться в его руки, а паника захлестнула такая, что даже боль на время притупилась.

— Что ты делаешь?

— Нужно снять все, чтобы закутать тебя в исцеляющий кокон, — проникновенно посмотрел он мне в глаза. — Прошу тебя, не сопротивляйся. Времени у нас мало — разлагающая магия убивает очень быстро… И ты не первая женщина, которую я увижу обнаженной.

Боль вернулась, а вместе с ней и мысли, что, пожалуй, сейчас мне все равно. Да хоть бы и на площади меня выставили голой перед толпой любопытных. Вряд ли почувствовала себя хуже.

Что он делает?.. Вася стоял неподалеку, и из пальцев его тянулись светящиеся нити, что сами сплетались в причудливые узоры, образуя что-то наподобие тончайшей паутины. А может, все это мне только мерещилось. Сейчас я уже ни в чем не была уверена. Да и видела я все словно в густом тумане, а внутри меня нестерпимо жгло. И кажется, я стонала, хотя и этого не могла утверждать.

Когда светящееся полотно разрослось и застелилось по полу, Вася приблизился с ним ко мне и принялся быстро меня укутывать. От его прикосновений и того, что вертел он меня в разные стороны, становилось еще больнее, но самого полотна я не чувствовала. Разве что, прохладу, что постепенно проникала внутрь и остужала тот дикий пожар, который не переставал бушевать во мне.

— Теперь тебе нужно поспать, — уложил он меня удобнее и погладил по голове. Глаз его я не видела — то ли сумерки так сгустились, то ли что-то стало с моим зрением. А вот тревогу в голосе уловила без труда, уже проваливаясь то ли в сон, то ли в беспамятство. — Надеюсь, я успел вовремя… — последнее, что получилось разобрать, прежде чем накрыла темнота.

Очнулась я в кромешной темноте, придавленная чем-то тяжелым. Какое-то время ушло на осознание. Никак не получалось вспомнить, что же произошло. Голова была такая тяжелая, словно и не моя, да и не голова вовсе, а пудовая гиря. Но шестеренки в ней хоть и медленно, но все же вертелись, и постепенно картинка сложилась из мелких деталей, что подкидывала память.

Я в какой-то пещере и чудом избежала смерти. Ведь избежала? Прислушалась к себе и поняла, что ничего у меня больше не болит. Попробовала пошевелить руками и ногами и убедилась, что все на месте и работает. Еще бы голова не трещала, и могла бы назвать себя здоровой. Ну не считая того, что мне ужасно жарко, и что-то на меня давит.