– Я дам тебе последний шанс, Бриенна, – продолжил он. – Пойдем со мной, и я прощу тебя. Я знаю, Мак-Квин запутал тебя, украл тебя у меня. Присоединись ко мне, и мы возьмем то, что наше по праву.

Он даже протянул мне правую руку ладонью вверх, словно валениец, предлагающий свои верность и сердце.

Я смотрела на линии его ладони, с которых началась моя жизнь. Я подумала о воспоминании Тристана, последнем, которое я видела. Знай: однажды в твоем роду появится девочка и будет двумя в одной: страстью и камнем. Нора Кавана узрела мое появление в чертах Тристана, предсказала мои цель и предназначение.

Я произошла от самодовольной, гордой крови.

Я была местью Норы Кавана. Я искуплю вину своего Дома.

– Нет, – сказала я: простое, но приятное слово.

Тепло во взгляде Аллена пропало. Вернулась ненависть, яркая, как огонь. Его маска треснула, словно камень, превратилась в пыль. Прежде чем я успела вздохнуть, он зарычал – зверь внутри него вырвался на свободу – и взмахнул мечом.

Защищаясь от его ярости, я смогла лишь подставить под удар Укус Вдовы. Я отшатнулась, теряя равновесие, понимая, как близка гибель. Сталь у меня в руке задребезжала, удар отдался в костях. Я стиснула зубы.

Мы с Аллена начали опасный танец между жизнью и смертью. Уроки Изольт помогали мне остаться в живых. Я отступала, блокировала его удары, уклонялась от меча.

Нужно было пронзить его насквозь, перерезать одну из жизненно важных артерий. Но… я не могла это сделать. Я никогда не убивала. Мне хотелось заплакать, потому что я поняла, что настал момент истины: я должна была убить человека или позволить ему оборвать мою жизнь.

Такие мысли кружили в моей голове, когда в воздухе просвистела стрела. Это случилось так неожиданно, что Аллена не сразу понял: она вонзилась ему в бедро. Его ранили, точно как Тристана. Оперение стрелы вздрогнуло, когда Аллена отступил. Потрясенный, лорд смотрел вниз, на стрелу. Затем мы оба подняли головы, глядя туда, откуда она прилетела. В нескольких ярдах от нас стояла темноволосая девушка с тонкими пальцами. Она опустила лук и с вызовом взглянула на Аллена.

– Беги, Бриенна, – приказала мне Мириай, снова доставая стрелу, спокойная и грациозная, словно собиралась сыграть мне на скрипке.

Мой отец бросился к ней, его меч блестел в солнечных лучах, а у нее были только лук и стрелы.

– Нет! – закричала я и побежала за ним, желая остановить его, прежде чем он до нее доберется.

Мириай отступила, ее руки дрожали, когда она снова выстрелила в Аллена, целясь ему в голову. Он пригнулся, едва избежав смерти, и взмахнул мечом. Я прикусила губу, пытаясь обогнать его, помешать ему. Внезапно впереди сверкнули доспехи – всполох багрянца и серебра. Кто-то встал между Мириай и Аллена.

Шон.

Лицо моего брата исказилось, когда его меч принял на себя удар Аллена. Он поднял оружие, чтобы защитить Мириай. Я не знала, могу ли ему доверять: он носил цвета и герб Аллена, но продолжал оттеснять его, пока тот не оказался между нами – сыном и дочерью.

– Довольно, отец, – выдохнул Шон. – Битва окончена. Сдайся, чтобы избежать новых смертей.