Земля подо мной была твердой и холодной, а небо вверху – безоблачным и голубым. Я смотрела на Картье, солнечные лучи венчали его короной. Я глубоко вдохнула и почувствовала колющую боль в левой руке. Я вспомнила: знамена, стрелы, падение.

– Я в порядке, – выдохнула я, моя правая рука взлетела к груди, ловя его пальцы. – Помоги мне встать.

Я слышала лязг стали, крики и вопли, предшествовавшие кровопролитию и смерти. Силы Ланнона и Аллена прорвались сквозь наши щиты, и Картье отнес меня так далеко от линии боя, как только мог, пытаясь привести в чувство. Я посмотрела на свою руку. Стрелы не было, рану закрывал лоскут полотна. Кровь все еще текла, когда он поставил меня на ноги.

– Я в порядке, – повторила я и вытащила собственный меч, Вдову в янтаре. – Иди, Картье.

Его люди пробивались вперед, сражаясь без него. Было очевидно, что нас меньше. Я подтолкнула его, пачкая нагрудник своей кровью.

– Иди.

Он сделал шаг назад, не отрывая от меня взгляда. Затем мы отвернулись друг от друга, поднимая щиты и обнажив сталь. Он направился к воинам в синем, я – к воинам в лавандовом, людям моего Дома. Дома, к которому я хотела принадлежать.

Я перешагнула через тело одного из наших, юноши, чьи глаза остекленело смотрели в небо. А затем – через другое, одного из них – в зеленом плаще. Я перешагивала через смерть, гадая, скоро ли она пройдет по мне. Я почувствовала веяние ее крыльев, ощутив на себе ледяной взгляд.

Я посмотрела вперед и увидела Аллена в нескольких ярдах от меня.

Его лицо было забрызгано кровью, темные волосы развевались под золотым обручем. Он медленно двинулся вперед, битва кипела вокруг, словно открывая нам дорогу.

Он шел ко мне.

Одна часть меня умоляла бежать, спрятаться от него. Я видела по темному мерцанию его глаз, что он жаждал моей крови.

Мой отец приближался, чтобы убить меня.

Я сделала шаг назад, оступилась, но смогла выпрямиться. Я велела себе быть стойкой как камень. Когда расстояние между нами сократилось настолько, что приблизиться вплотную ему мешал только мой меч, я поняла, что живым с этого поля уйдет лишь один из нас.

– Ах моя дочь-предательница, – произнес он, глядя на длинный меч у меня в руке. – Ты еще и воровка. Укус Вдовы идет тебе, Бриенна.

Я промолчала. Битва бушевала вокруг, не касаясь нас.

– Скажи, Бриенна, ты пересекла канал, чтобы предать меня?

– Я пересекла его, чтобы возвести на трон королеву, – ответила я, радуясь, что мой голос не дрожит. – Я понятия не имела, кто вы такой, когда впервые вас увидела. Я не знала имени своего отца.

Аллена наградил меня мимолетной злой улыбкой. Казалось, в этот миг он взвешивал мою душу, оценивал, насколько я важна для него. Его глаза скользнули от моих заляпанных кровью ботинок к вайде у меня на лице, моим косичкам, ране на левой руке и мечу – в правой.

– Ты смелая, признаю, – сказал лорд. – Если бы я вырастил тебя, ты бы меня любила, служила бы мне, сражалась бы вместе со мной, а не против меня.

Насколько иной стала бы моя жизнь, если бы Аллена воспитывал меня с детства. Я увидела, как стою рядом с ним, хладнокровная, безжалостная воительница, отбирающая жизни и трон. Не было бы ни Магналии, ни Мириай, ни Картье. Только я и отец, превращающие друг друга в смертоносные орудия.