Девушка с ужасом поглядела на брата:

— Ребенок хочет родиться, — прошептала она. — Время пришло. Мне нужно вернуться домой… — И в отчаянии: — Как?!

Вода все сочилась, впитываясь в нижние юбки, и тянущая боль в пояснице, мучившая ее все последние дни, усилилась, угрожая перерасти в родильные схватки. Аделия помнила роды собственной матери, и ужаснулась: здесь ее ждет только смерть. Ее и ребенка…

И вдруг белый волк зашевелился, встал шатаясь из стороны в сторону и буквально вывалился за порог хижины… Они с братом услышали страшный рык, грохот чего-то упавшего, а потом, держась за щербатый косяк, свет с улицы заслонила фигура обнаженного человека.

— Я понесу тебя, — услышала девушка хриплый голос. — Мне бы только прикрыться…

И улыбнулась бы от нахлынувшего вдруг счастья, однако все тело скрутило от мучительной боли, и она застонала, обхватив руками живот.

Весь путь через лес Коллум нес Аделию на руках. Ни разу не сбился с непроторенных троп, не запнулся о корень дерева, не выказал слабости… Сэмюэль Лэмб наблюдал за ним с мрачной сосредоточенностью и страхом. Только что этот мужчина почти умирал на залитом его же кровью полу, и вот идет с Аделией на руках и, кажется, не ощущает тяжести ноши… Торопится. Молодой дознаватель с трудом за ним поспевал…

«Обратись, обратись, умоляю тебя. Ты ведь сам говорил: обращение исцеляет».

Его сестра зналась с оборотнем… любила его… И знала, что нужно делать.

Эта мысль не выходила у брата Освина из головы… Но еще больше удивляло другое: белым волком был сам Коллум Шерман, один из богатейших людей Ланкашира, к тому же якобы мертвый и отчего-то скрывающийся под личиной простого конюха в Айфорд-мэнор.

Вопросов было так много, а вот ответов… Лэмб глянул на спутника, но так и не спросил ничего: время было не подходящее. Родильные муки сестры становились сильнее, она стенала, вцепившись пальцами в руку мужчины…

Наконец, они вышли к дороге и к привязанным к чахлому деревцу лошадям. Брошенная Брэди повозка тоже стояла на месте…

Коллум аккуратно уложил в нее девушку и сказал, обращаясь к своему спутнику:

— Езжайте в мэнор как можно скорее, а я позабочусь о повитухе.

В тот же момент Аделия ухватила его за ладонь.

— Обещай мне, — попросила она, — обещай, что, если со мной что-то случится, ты позаботишься о ребенке. Пожалуйста, Коллум! Только тебе я могу доверить его.

У мужчины шевельнулся кадык, от тяжело, с натугой сглотнул словно враз пересохшим горлом.

— С тобой ничего не случится, — хрипло прошептал он. И верно, поняв, что голос его звучит неубедительно, произнес четче: — Это лишь роды, Аделия. Ты не умрешь! Я обещаю.

Она через боль улыбнулась.

— Многие родами умирают. От этого нельзя уберечься! Просто пообещай, чтобы мне было легче…

— Милая… — Коллум прижал ее руку к разгоряченному лбу, а после поцеловал тыльную сторону ладони. — С тобой ничего не случится, но… я обещаю… — через силу произнес он.

Аделия выдохнула, словно сняли с души тяжкий груз, и в тот же момент ее тело снова скрутило от боли.

— Впрягайте лошадь в повозку и везите сестру домой, — глянул Коллум на ее брата. А сам, наклонившись, поцеловал Аделию в лоб…