Варвара извлекла из заплечной сумки маленькую «Бонакву», открутила крышку, сунула Василию. Тот задергался, затряс головой, но тактильные ощущения работали – схватил бутылочку, начал жадно пить, проливая драгоценную влагу. Пустая емкость выскользнула из руки, покатилась по дощатому полу. Доверчив он от этого не стал, снова съежился, закрыл лицо руками.
– Интересно, он понимает, о чем мы говорим? – задумчиво пробормотал я. Судя по лицу Василия, отдельные слова он улавливал, но общий смысл терялся – страх поглощал все разумное.
– Какие же сволочи… – прошептала Варвара. – Нажатием кнопки превратили человека в растение.
– Надеюсь, это не навсегда. – Я поднялся. – В этой глуши его не вылечат, но в медпункт мы парня доставим. Ему без разницы, где бояться. Он и здесь с ума сойдет, а там хоть люди. В общем, так, дорогая. Выберись на опушку, жди меня в лесу, а я машину подгоню минут через двадцать. Чую, с этим индивидуумом придется повозиться…
Глава седьмая
Доставка и отгрузка Василия Злобина вылилась в затяжную и утомительную процедуру. Мы не имели права бросить его на ферме. Попытки выдавить из парня хоть какие-то сведения успеха не имели. Он не производил впечатления буйнопомешанного (да и не был таким), но все больше замыкался в себе, в его сознании превалировал страх.
Проселочная дорога, которой никто не пользовался, огибала деревню с юга и выводила на Лесную улицу в районе сельсовета. Пришлось осваивать ее бегом, удивляя своим видом редких сельчан.
Я вывел машину и проделал тот же путь, но уже на колесах. Варвара ждала на опушке – обрадовалась, словно я с фронта вернулся! Наши похождения принимали опасный оборот, оставаться в одиночестве было действительно неуютно.
Я подогнал машину к растерзанным воротам. Что-то шмыгнуло за кочку, мелькнула вихрастая голова. Пашка и здесь поспел, впрочем, я не сомневался, что никуда он не уйдет. Я погрозил ему кулаком.
Нянчиться с Василием я не собирался. Мужик здоровый, стерпит. Впрочем, для приличия я озвучил свою просьбу – словно права зачитывал. Он замычал, отпрянул от меня. Я взял его за шиворот, встряхнул. Прозрения не наступало. Он выплевывал что-то непереводимое, умолял оставить его в покое. Я ударил несильно – прямым в челюсть, только чтобы выключить. Он потерял сознание. Я взвалил этого «мерина» на горб и, согнувшись в три погибели, потащил по желобу. Ноги Василия волоклись по земле.
Варвара металась вокруг нас, предлагала помощь и делала все, чтобы усложнить ситуацию. Я рычал, чтобы ушла с дороги, она перестала предлагать услуги и что-то хохмила про «былинного богатыря за работой». Хорошо, хоть Пашка под ноги не лез!
Я загрузил Василия на заднее сиденье, он очнулся и вцепился в меня, как в пожарную лестницу. Пришлось добавить в челюсть.
Машину швыряло на ухабах, стонал «облученный», несколько раз приходил в себя, вынуждая останавливаться и реагировать. Варвара давала ценные советы, Пашка бежал за машиной и что-то улюлюкал.
Было весело, и я чуть не сорвался от злости. На пустыре перед фельдшерским пунктом никого не было. Я подвел машину почти к крыльцу. Вышел очкастый местный труженик в условно белом халате, представился фельдшером Завьяловым. От него попахивало – не сильно, но ощутимо. Здешняя «парамедицина» явно не процветала. Избушка медпункта требовала срочного сноса, из персонала – он один.