— В первую нашу встречу, признаюсь, я не был с вами до конца откровенен. Поймите меня: я оказался не просто в двусмысленном положении, но более того — под подозрением. И поэтому кое о чем умолчал, а кое в чем не был объективен.

— Иначе говоря, — непримиримо заметил Яков, — дали ложные показания.

Вальтер снисходительно покачал головой:

— Скажем так: добросовестно заблуждался. Так вот, я действительно подсказал Стригину эту идею с кладом, преследуя при этом две благородные цели. Во-первых, мальчик в последнее время вел весьма рассеянный образ жизни, и нужно было своевременно переключить его деятельность на более безобидную и полезную обществу. А во-вторых, как следствие распущенности, он сильно погряз в долгах, что, согласитесь, могло толкнуть его на крайность. Здесь же он в случае успеха мог преподнести государству весьма солидную сумму, а за счет положенных двадцати пяти процентов вознаграждения поправить свои дела. Я подчеркиваю, что имел в виду именно эти цели. Никакой корысти, личного интереса у меня не было и не могло быть… Подождите, не перебивайте меня, пожалуйста. И вот, когда Стригин почти добрался до сокровищ и оставалось только вскрыть этот железный ящик, я порекомендовал ему в помощь одного большого в прошлом специалиста по таким делам, ныне ставшего на путь исправления и заслуживавшего полного доверия. Я ведь и сам как-то обращался к нему, когда потерял ключи от сейфа. Но чужая душа воистину потемки. Прослушайте эту запись, и вам все станет ясно.

Я вставил кассету в магнитофон и включил его:

«— Говорит электронный секретарь адвоката Вальтера. — Сегодня, двадцатого мая, до шестнадцати часов он будет находиться на заседании коллегии. Представьтесь, пожалуйста, и…

— Запиши, секретарь, и передай хозяину. Слушай, Вальтер, ты ведь так и не вспомнил меня. А ведь было у нас с тобой общее дело — обещал ты мне срок до условного скостить, а вместо этого на три года закатал. Так что пора пришла расчеты свести. Парнишечку свово прибери — он там лежит, отдыхает, а товарчик со мной поехал, в теплые страны, к морю-окияну. Чтоб ты сдох, чувырла!»

— Надеюсь, вы все поняли? — спросил Вальтер. — Вот вам разгадка исчезновения сокровищ, если они там, конечно, были. Найдите этого медвежатника, и все станет на свои места. Только уж я его защиту на себя не возьму.

— Ну хорошо, — сказал Яков. — Спасибо вам. Сведения очень важные. Как его зовут? Где проживает?

Вальтер развел руками.

— К сожалению, у меня никаких достоверных сведений о нем нет.

Как же так? — удивился Яков. — Доверяете человеку с таким сомнительным прошлым такое важное дело и ничего о нем не знаете. Несерьезно.

— Упрек, увы, заслуженный. Я вышел на него через своего коллегу, а он, к прискорбию, на днях скончался. Бывает же такое…

— Бывает и не такое, согласен, — вздохнул Яков. — Вы что же, даже фамилии его не знаете?

— Он представился как Иванов. А его ссылка на прошлое несостоятельна. В моей практике не было этого дела. Либо он путает, либо умышленно заметает следы. Но это уже ваша епархия. Теперь, если позволите, откланяюсь — дела не ждут. Желаю удачи, молодые люди. Рад и впредь быть вам полезным.