— На чердак! — приказал Хабибуллин. — На чердак скорее!

Но дело застопорилось. Нельзя ведь оставлять врагов революции за спиной, правда? Нельзя подниматься на второй этаж, а потом на чердак, не проверив как следует остающиеся комнаты. И чоновцы разбежались по всем помещениям, внимательно изучая шкафы и кладовые, комоды и шифоньеры, шкатулки и тумбочки, в общем, все те места, где могла затаиться контрреволюция. Сам Хабибуллин плотно занялся хозяйским кабинетом, надеясь обнаружить в нём вражеский сейф, и только Бруджа бросился исполнять приказ.

Ему нужна была графиня. Или Лана… Нет, лучше графиня, поскольку связываться с метаморфом масану не хотелось. Графиня должна сказать, куда подевала кардинала! Графиня…

Увлечённый своими мыслями, Пётр упустил из виду момент, когда замолчал пулемёт, и опомнился лишь от свиста клинка.

— Проклятье!

Графиня держала в руке «Журавлиный клюв», однако уже через секунду Бруджа понял, что совершенно не чувствует магической энергии.

И ощерился:

— Ты пуста, зелёная тварь.

— А ты почти покойник, кровосос.

— Смерть ждёт всех нас, ведьма. — Пётр сделал осторожный шаг назад. Но не потому, что боялся, нет, а потому, что вид отступления расслабляет противника, успокаивает, убаюкивает… делая нанесённый удар неожиданным и потому — вдвойне страшным. — А тебя, поверь, она ждёт раньше, чем меня.

Выглядела Юлия не просто плохо — ужасно. Кожа серая, глаза запавшие, с чёрными кругами вокруг, лихорадочно блестящие… Руки дрожат, губы дрожат, походка шаркающая, тяжёлая…

— Отец заразил тебя, — рассмеялся Бруджа. — Ты подыхаешь.

— Но ведь ты не этого хотел, урод, — в тон ему ответила ведьма. И тоже усмехнулась: — Ты от радости совсем спятил.

— Сука!

А ведь правда, ему нужна не столько смерть мерзавки, сколько информация об отце! И её тайна! Тайна одинокой колдуньи, за которой, собственно, кардинал и явился в эту провинцию…

— Сука!!

И Бруджа заторопился. Как слабак, как школяр, как полный и окончательный неумёха. Растерялся, запаниковал, бросился на подыхающую ведьму, совершенно позабыв о клинке… Да и что о нём помнить? Клинок разряжен, графиня еле стоит на ногах, масаны быстры… Бруджа бросился, молниеносно добрался до жертвы, схватил ведьму за плечо, и…

— Проклятье!

У неё ещё оставалась магическая энергия. Мало. Крохи. Едва ощутимая величина, из которой умирающая фата попыталась слепить боевой аркан. «Журавлиный клюв» вспыхнул, резанул по вампиру, и ошарашенный, не ожидавший атаки Пётр ответил яростным выпадом, выбивая из Юлии последние жизненные силы.

— Товарищ Бруджа!

— Товарищ Бруджа, у вас всё в порядке?

— Вы её арестовали?

— Или убили?

На площадке второго этажа появились осторожные чоновцы — после того, как «Льюис» умолк, их количество в особняке резко возросло, и некоторые даже поспешили наверх, где их ждали непроверенные комнаты.

— Вы ликвидировали пулемётчика?

— Да, ликвидировал, — отозвался Пётр.

Он посмотрел на занимающийся рассвет, на мёртвую графиню, на разрезанную её последним выпадом тужурку и злобно выругался.

— Дорогой, ты здесь? — Эльвира скинула в холле лёгкое пальто — прямо на пол, словно ненужную тряпку, — не разуваясь, прошла в гостиную. — Пётр!