Нэйв усмехнулся.
— Созрел-таки, — сказал он, передавая разогретый суп Дане.
— Ну да, — подтвердил Костас.
Решение акадийского короля было следствием вспыхнувших сразу после войны митингов протеста. Демобилизованные ветераны требовали реформ, причём вместе с простолюдинами того же требовали и многие вернувшиеся дворяне. Король дураком не был и прекрасно осознавал, что перемены неизбежны, в противном случае архаичный феодальный уклад грозит дальнейшим прозябанием Акадии на роли третьего мира, ценного лишь как источник продовольствия для развитых планет.
Но с этим не захотело мириться большинство баронов, привыкших к вольностям и привилегиям дворянского сословия. К тому же, запрет на работорговлю лишал их значительных — по акадийским меркам, — доходов. Выход из ситуации они видели лишь один: поднять бунт.
Король, в свою очередь, кинул на восставших свою гвардию и китежских наёмников. Объявлять мобилизацию Филипп не стал, видя в ветеранах-акадийцах непредсказуемую силу, вполне способную после победы над баронами скинуть заодно и самого короля. С китежцами такого исхода опасаться не приходилось.
— Прям даже зависть берёт, — продолжал Рам, прихлёбывая кофе.
Судя по лицам и взглядам Ракши и Грэма, в данный момент зависть брала отнюдь не Костаса. Так же, как и желание прибить издевающегося гада.
— Вам, оперативникам, не нужно лазать по мангровым болотам, — вдохновенно продолжал Костас, старательно делая вид, что не замечает, как собеседники смотрят на кружку с кофе в его руке, — всё в цивилизации. Налаживать агентуру, отлавливать баронских стукачей… Лафа! Правда, не ожидал, что ты, о дочь моя, окажешься в рядах рыцарей плаща и кинжала!
— Рыцарь у нас он, — Дана пихнула локтем Грэма, — а я — верный оруженосец. Рублю тех, кто нашего рыцаря с коня стащить нацелится, — завершила она
В отделе контрразведки Ракша занимала должность «физика» — так в шутку называли офицеров группы физической защиты. Причём в группу её взяли сразу, едва изучив послужной список.
— Какие времена настали, — с усмешкой добавил Нэйв. — Теперь прекрасная дама прикрывает спину рыцаря, сражающегося во имя неё.
— Ты б меньше этой спиной заслонял всяких гадюк, пустивших слезу, я бы за неё не волновалась, — без тени улыбки сказала Дана.
— Работа у нас, рыцарей, такая, — Грэм взял её за руку. — Тем более когда гадюка просит жалобным голосом: «Не убивай меня, я тебе ещё пригожусь!». И держит слово.
— Вылитый Иван-дурак, — вздохнула Дана, но руки не отняла. — А потом ищи тебе мёртвую и живую воду.
— Ладно, черти снежные, грейтесь мечтами о пляжах Акадии, — Костас отсалютовал им чашкой. — До связи.
Помыв чашку, Рам задумался над тем, как провести оставшийся день. Всё же выходной для командира учебного полка, принявшего свежую партию курсантов — уже роскошь, а уж начавшийся вот так — просто, а не со звонка дежурного, докладывающего об очередном происшествии, — роскошь вдвойне.
Словно подслушав его мысли, запиликал коммуникатор.
«Сглазил», — мрачно подумал Костас, но удивлённо моргнул, глядя на незнакомый номер и очень даже знакомое лицо, высветившееся на экране. Арора Зара, собственной персоной.