Как раз когда он погружается в сон, его пугает громкий звук. Он садится прямо, совершенно неподвижно. Он снова прислушивается. В тот момент, когда он решает, что этот звук, должно быть, ему привиделся, он слышит еще один глухой треск.

Шум доносится из соседней комнаты.

Комнаты Харуки.

Харука встает из-за старого, потертого стола и тушит медное основание масляной лампы. Лампа тихо гаснет, наполняя спальню тенями и лунным светом.

Он зевает. Третья попытка установить связь провалилась. Никакого драматического пепельного света. Никаких намеков о связи. Никаких общих эмоций или восприятий. Нет связи. Он исправил свидетельство, заявив об этом, и все это время пытался придумать уважительную причину, почему он должен покинуть это место завтра утром.

Он хочет домой. Отчаянно. Ему нужно отдохнуть от поверхностного подхалимства, скупых почестей и откровенных взглядов. Что-то в Англии вдруг показалось ему гораздо хуже, чем в других местах, где он путешествовал. Дублин и Квебек были приятными. Санторини тоже, если не считать плохого суждения Харуки о конкретном мужчине. Он считал парижан самой напыщенной и вызывающей аристократией, но Англия быстро доказала, что он ошибается.

Возможно, отсутствие местных чистокровных вампиров главным образом влияет на их натуру? Британские чистокровные вампиры вымерли к концу девятнадцатого века, исчезли с лица земли в результате гражданских войн, разногласий между кланами и Великого Исчезновения. Повышенная чувствительность британской аристократии к родословной Харуки изматывает.

Он задумался, не стоит ли ему просто вернуться в свое королевство. Прошло уже много-много лет, и душевные раны, нанесенные ему, в основном зарубцевались. Может быть, пришло время?

В тот момент, когда Харука уже опирается коленом о матрас, в дверь его спальни резко стучат. Уже поздно, и, вежливо обойдя ухаживания Элси в начале вечера, он никого не ждет. Он сосредоточивает свой разум, распространяя его на ту сторону двери. Он вдыхает, чтобы определить запах. Влажная земля и чайное дерево. Гаэль.

Тело Харуки напрягается, инстинкты зажигают яркие огни предупреждения в его сознании. Церемония связывания была катастрофой, настоящим фарсом. Гаэль был совершенно не сосредоточен на своем предполагаемом партнере, но Оливер, казалось, ничего не заметил. Это был идеальный случай, когда кто-то видит только то, что хочет видеть, несмотря на очевидные знаки прямо перед ним.

Молча Харука направляется к двери. После того как он вошел, он закрылся на маленький засов, но дерево дверной рамы слишком деформированное и древнее. Гаэлю совершенно незачем находиться здесь в это время суток. Все, что ему нужно, может подождать до утра.

Он стоит вплотную к двери и подпрыгивает, когда Гаэль начинает стучать громче – два отрывистых, резких удара большими костяшками пальцев. Харука ждет, не двигаясь. Едва дыша. Тишина. Долгое мгновение они оба стоят так, Харука чувствует властное присутствие первого поколения по ту сторону двери.

Потеряв терпение, Харука поворачивается, чтобы уйти.

– Асао.