Traktatov.net
»
Чума
»
Читать онлайн
| И по-прежнему к террасам подступали шумы города, похожие на всплеск волн. Но нынешняя ночь была ночью освобождения, а не мятежа. |
| In the distance a reddish glow hung above the big central streets and squares. | Там, вдалеке, красноватое мерцание, пробивавшееся сквозь темноту, отмечало линию бульваров и площадей, озаренных иллюминацией. |
| In this night of new-born freedom desires knew no limits, and it was their clamor that reached Rieux's ears. | В уже освобожденной теперь ночи желание ломало все преграды, и это его гул доходил сюда до Риэ. |
| From the dark harbor soared the first rocket of the firework display organized by the municipality, and the town acclaimed it with a long-drawn sigh of delight. | Над темным портом взлетели первые ракеты официального увеселения. Весь город приветствовал их глухими и протяжными криками. |
| Cottard, Tarrou, the men and the woman Rieux had loved and lost-all alike, dead or guilty, were forgotten. | Коттар, Тарру, та или те, кого любил Риэ и кого он потерял, все, мертвые или преступные, были забыты. |
| Yes, the old fellow had been right; these people were "just the same as ever." | Старик астматик прав - люди всегда одни и те же. |
| But this was at once their strength and their innocence, and it was on this level, beyond all grief, that Rieux could feel himself at one with them. | Но в этом-то их сила, в этом-то их невиновность, и Риэ чувствовал, что вопреки своей боли в этом он с ними. |
| And it was in the midst of shouts rolling against the terrace wall in massive waves that waxed in volume and duration, while cataracts of colored fire fell thicker through the darkness, that Dr. Rieux resolved to compile this chronicle, so that he should not be one of those who hold their peace but should bear witness in favor of those plague-stricken people; so that some memorial of the injustice and outrage done them might endure; and to state quite simply what we learn in time of pestilence: that there are more things to admire in men than to despise. | В небе теперь беспрерывно распускались многоцветные фонтаны фейерверка, и появление каждого встречал раскатистый, крепнувший раз от раза крик, долетавший сюда на террасу, и тут-то доктор Риэ решил написать эту историю, которая оканчивается здесь, написать для того, чтобы не уподобиться молчальникам, свидетельствовать в пользу зачумленных, чтобы хоть память оставить о несправедливости и насилии, совершенных над ними, да просто для того, чтобы сказать о том, чему учит тебя година бедствий: есть больше оснований восхищаться людьми, чем презирать их. |
| Nonetheless, he knew that the tale he had to tell could not be one of a final victory. | Но вместе с тем он понимал, что эта хроника не может стать историей окончательной победы. |
| It could be only the record of what had had to be done, and what assuredly would have to be done again in the never ending fight against terror and its relentless onslaughts, despite their personal afflictions, by all who, while unable to be saints but refusing to bow down to pestilences, strive their utmost to be healers. |