Traktatov.net
»
Чума
»
Читать онлайн
| Из чего автор заключил, что старичок или обиделся, или помер; если он обиделся, то потому, что считал себя правым, а чума его опровергла, а если он помер, следовало бы поразмыслить о том, не был ли он святым, как и их старик астматик. | |
| Tarrou hardly thought so, but he found in the old man's case "a pointer." | Сам Тарру так не думал, но считал, что случай со старичком можно рассматривать как некое "указание". |
| "Perhaps," he wrote, "we can only reach approximations of sainthood. | "Возможно, - гласят записные книжки, - человек способен приблизиться лишь к подступам святости. |
| In which case we must make shift with a mild, benevolent diabolism." | Если так, то пришлось бы довольствоваться скромным и милосердным сатанизмом". |
| Interspersed with observations relating to Cottard are remarks, scattered here and there, about Grand-he was now convalescent and had gone back to work as if nothing had happened-and about Rieux's mother. | Вперемешку с записями о Коттаре встречаются также многочисленные и разбросанные в беспорядке замечания то о Гране, уже выздоровевшем и снова взявшемся за работу, будто ничего и не случилось, то о матери доктора Риэ. |
| The occasional conversations he had with her, when living under the same roof, the old lady's attitudes, her opinions on the plague, are all recorded in detail in the diary. | Скрупулезно, с мельчайшими подробностями записаны беседы ее с Тарру, что неизбежно при совместном проживании под одной крышей; манеры старушки, ее улыбка, ее замечания насчет чумы. |
| Tarrou lays stress above all on Mme. Rieux's self-effacement, her way of explaining things in the simplest possible words, her predilection for a special window at which she always sat in the early evening, holding herself rather straight, her hands at rest, her eyes fixed on the quiet street below, until twilight filled the room and she showed among the gathering shadows as a motionless black form which gradually merged into the invading darkness. He remarks on the "lightness" with which she moved from one room to the other; on her kindness-though no precise instances had come to his notice he discerned its gentle glow in all she said and did; on the gift she had of knowing everything without (apparently) taking thought; and lastly that, dim and silent though she was, she quailed before no light, even the garish light of the plague. | Особенно Тарру подчеркивает ее необыкновенную способность стушевываться, ее привычку изъясняться только самыми простыми фразами, ее особое пристрастие к окошку, выходящему на тихую улочку, возле которого она просиживала все вечера, тихонько сложив руки на коленях, чуть выпрямив стан, и все глядела, пока сумерки не затопят комнату, а сама она не превратится в черную тень, еле выделяющуюся на фоне серой дымки, которая, постепенно сгущаясь, поглотит ее неподвижный силуэт; о легкости, с которой она передвигается по квартире, о ее доброте, которой светится все ее существо, каждый ее жест, каждое ее слово, хотя непосредственно она вроде бы ничего особенною при Тарру не сделала, и, наконец, он пишет, что старушка постигает все не умом, а сердцем и что, оставаясь в тени, в молчании, она умеет быть равной любому свету, будьте даже свет чумы. |