Староста покрикивал на полицаев. Прибежал всклокоченный Пахомыч, оттолкнул своего подчиненного, открыл ключом сарай. Офицер на всякий случай положил пальцы на кобуру. Солдаты вскинули автоматы.

Из недр сарая, пригнувшись, чтобы не удариться о косяк, медленно выбрался генерал Власов. Он был каким-то мятым, поникшим, дрожащей рукой цеплял на уши дужки очков. За его спиной пряталась повариха, вцепилась ему в хлястик. У женщины растрепались волосы, она со страхом смотрела по сторонам.

Офицер что-то резко проговорил. К нему подбежал полноватый фельдфебель, сунул скомканную газету. Офицер в звании гауптмана смерил взглядом генерала, развернул газету. Это была «Правда», не новая, успела пожелтеть. Фельдфебель ткнул пальцем в фотографию. Гауптман изучил портрет, сверил с оригиналом и вдруг засмеялся. Остальные немцы тоже развеселились.

Полицаи не понимали, в чем дело, но на всякий случай начали ухмыляться. Подобрался староста, за ним и мордатый тип. Они через плечо офицера заглянули в газету, и их лица вытянулись. У старосты от изумления отвисла челюсть, он недоверчиво заморгал.

Власов все понял. Он не изменился в лице, но как-то подтянулся, стал выше ростом.

Фельдфебель по приказу гауптмана что-то спросил у него на ломаном русском.

– Да, я генерал Власов, – прозвучал знакомый сиплый голос.

Офицер снова засмеялся, похлопал генерала по плечу. Тот не шевелился, смотрел вдаль, сморщил лоб. Очки поползли с переносицы.

Это был провал. Шубин задыхался, никак не мог поверить. Открыть огонь он не мог, попал бы в генерала. Да и автоматчики его сразу засекли бы, изрешетили бы пулями. Товарищи за спиной благоразумно молчали. Можно представить, что они чувствовали.

Офицер сделал приглашающий жест. Генерал вздрогнул, поправил очки. Растерянность мелькнула в его глазах. Он сунул руки в карманы, медленно двинулся по тропе за постройки.

Повариха подалась за ним, автоматчик отсек ее, заступил дорогу. Женщина вскрикнула. Власов резко повернулся, что-то бросил фельдфебелю. Тот поколебался, обратился к гауптману. Тот снисходительно кивнул, автоматчик отошел, и женщина бросилась к Власову. Конвой увел их. Покинули пост автоматчики, окружившие периметр. Двое припустили по тропе над озером, остальные двинулись за процессией.

Полицаи остались на месте и живо обсуждали это событие. Такого они действительно не ожидали. Пойман генерал Власов, командующий русской армией! А как же денежная премия, поощрение в виде мешка муки или, скажем, живой коровы? Полицаи обступили старосту, донимали его расспросами. Но тот не имел ответов, только пожимал плечами.

– А что, отличный повод выпить! – заявил кто-то. – Пахомыч, не возражаешь? Теперь большевикам точно крышка, сдуется их сопротивление!

Пахомыч не возражал, ехидно ухмыльнулся, махнул рукой. Мол, пошли, бравые полицейские парни! Фашистские прихвостни потянулись в деревню, продолжая обсуждать неординарное событие. Теперь немцы точно очки заработают!

Представление окончилось, и делать в зрительном зале больше было нечего. Шубин отползал, не чувствуя ног. Товарищи тоже пришли в движение. У озера никого не осталось. Часть пути они просто бежали, потом упали, поползли, дружно перекатились в ложбину, оглушенные, не верящие.