Двойник бесстрастно наблюдал за его действиями и не сделал попытки уклониться, когда лезвие полетело в него – сквозь него – и, недовольно звякнув, ударилось о стену.

– Мне не нужны твои извинения. Мне нужно мое тело, – сказал он холодно.

– Обойдешься, – ответил Арон, одновременно пытаясь вспомнить все, что он когда-либо слышал об избавлении от бестелесных сущностей. Память любезно подсказывала: ни одному из героев легенд еще не доводилось сталкиваться с обозленным призраком Темного мага, которого оный герой лишил тела, забрав это самое тело себе.

Обычные призраки либо желали упокоиться с миром, либо сперва отомстить, а упокоиться только после этого важного дела. Как желал мести и упокоения призрак мага, встреченный Ароном в мире, опустошенном бесами. Тонгил-прежний от мести явно бы не отказался, но чтобы убедить его упокоиться добровольно…

А если рассмотреть ситуацию с другой стороны – со стороны бывшего хозяина тела? Магу нужно вернуть то, что принадлежало ему, но вернуть в состоянии живом и желательно целом. При этом необходимо избавиться от нынешнего обитателя тела – от Арона. Вопрос в том – как?

Каменный пол разломился, опрокидывая Арона в бездну… И стал целым вновь, стоило Арону осознать, что и это было иллюзией.

Если Многоликий дал возможность Тонгилу-прежнему творить иллюзии, он мог дать такую возможность и Арону…

Трещина появилась на потолке, выросла, пропуская солнечный свет, слепяще яркий, гневный… Легенды говорили: злобные призраки появлялись только ночью, боясь солнца, боясь Солнечного бога.

Тонгил-прежний вскинул руку, закрывая глаза от света, и его тело, только что казавшееся плотным, заколыхалось, словно столб дыма…

Но пару мгновений спустя свет исчез, трещина закрылась. Тонгил-прежний тоже прекрасно отличал иллюзию от реальности. Вот душа Темного вернула кажущуюся материальность…

Именно кажущуюся…

– Тебя нет, – сказал Арон, глядя Прежнему в глаза, заставляя себя верить. – Тебя больше нет. Ты умер.

На мгновение прозрачность вернулась. Второе мгновение – и Прежний вновь выглядел как человек.

– Я жив до тех пор, пока живет мое тело, – сказал маг. – А вот ты как раз мертв. Твое настоящее тело, там, в твоем мире, лишенное души, погибло. Ты никто. Ты просто тень, моя тень. Настоящий Арон Тонгил – это я.

Его собственное тело, в его родном мире – мертво… Арон думал об этом порой, но, сказанное вслух, это кольнуло болью. Хотя… Возможно, все правильно? Все так, как и должно быть? В том мире все, кого он любил, умерли и, отомстив за них, умер и он. А здесь все иначе, и здесь, пока он жив, у него есть шанс исправить не только свою судьбу.

– Что, Великий маг Тонгил, обидно было проиграть собственной тени? – спросил Арон мягко. – Ведь вся империя лежала у твоих ног. Как же могла случиться такая несправедливость?

Казалось, посмотреть с еще большей ненавистью, чем раньше, было невозможно, но Прежний сумел. Потом судорога боли пробежала по его лицу – перед тем, как фигура Прежнего начала терять материальность, превращаясь в белесый туман.

Арон наблюдал, как щупальца тумана подплывают все ближе. Вот одно из них коснулось его руки… Внутренний голос, предупреждающий об опасности, сорвался на вой, но сражаться было не с кем, бежать некуда. Оставалось принять то, что шло, и…