Гринвей повторил свой жест.

— Темпоральное поле не рассеивается. Так что, теоретически, ваш луч пронзил Вселенную насквозь, отбрасывая все на своем пути на семьсот лет назад.

— Я бы не был столь категоричен, — возразил Алекс. — Это наши представления о явлении, которого мы, практически, не знаем. Надо учитывать нелинейные изменения, флуктуации, неизвестные закономерности…

Теоретики заспорили между собой. Сотрудники ускорителя терпеливо ждали. Морис из Службы безопасности как всегда молчал, иногда делая пометки в небольшом блокноте. А кроме них, пятерых, в специально оборудованной переговорной комнате с защитой от прослушивания никого не было.

Спор затягивался. Плюи деликатно кашлянул:

— Извините, коллеги, вы не могли бы отложить высоконаучную дискуссию? — перебил теоретиков Плюи. — У нас сугубо практическая проблема: пропал человек. Молодой паренек, Клод Фара. Он работал в нижнем туннеле. Что с ним произошло? И где он может быть?

Темпоральщики переглянулись. Гринвей пожевал губами.

— Если проводить аналогию с землетрясением… Там смещаются и сталкиваются огромные тектонические плиты, происходят подвижки — по вертикали и горизонтали… В результате образуются трещины и провалы, меняется ландшафт, появляются новые горы и исчезают старые, разрушаются здания… Так вот, время — это четвертое измерение, оно тоже представляет собой сферу, обитаемую сферу. Эта сфера, как и земная, имеет свою структуру — кору, мантию и ядро. И здесь случаются свои катаклизмы, только сдвигаются и сталкиваются огромные темпоральные пласты. Происходит диффузия разных времен, взаимопроникновение, поэтому этот ваш Фара мог оказаться где угодно…

— Погодите, мэтр Гринвей, — поднял руку Плюи. — Я что-то не слышал, чтобы в результате землетрясения житель Чикаго попал хотя бы в Спрингфилд. Не говоря уже о Москве или Австралии.

Гринвей усмехнулся.

— Зато благодаря землетрясению Моисей смог провести евреев через Красное море. Возможно, там имело место и времятрясение! Тогда сорок лет блужданий по пустыне получают совсем другое объяснение: они просто перенеслись на сорок лет вперед…

— Это вы уж слишком, — скривился Жераль.

Мэтр, как бы защищаясь, выставил ладонь:

— Нет-нет, я ни в коем случае не посягаю на Библию. Меня интересует только физическая сторона феноменов. Вы читали, что во время землетрясения повышается концентрация радона в воде, падает уровень в колодцах, беспокоятся животные… А что будет при времятрясении? Помутится сознание, вода закипит через полсекунды или не закипит вообще, погаснет огонь… Испарится бензин, утратит способность к делению уран-235. Возможно, несколько возрастет радиоактивный фон. Будут сходить с ума часы — стрелки замрут в разном положении, потому что переход во времени не одномоментен, а с разбросом — плюс-минус… У некоторых людей возникнут расстройства здоровья: тошнота, понос, головокружение…

— Извините, мэтр Гринвей, — вновь перебил Плюи. — Так где наш парень?

— Гм…

Мэтр помолчал. Похоже, у него язык не поворачивался сказать то, что должно было прозвучать.

— По времени он теперь… в тринадцатом веке… Хотя звучит это довольно дико… Расчеты и формулы — одно, а практика — совсем другое… Да… Но как ни невероятно это звучит — он первый путешественник во времени и сейчас находится в Средневековье! Хотя его пространственное положение определить невозможно.