– Так он хотел уволиться, потому что боялся не справиться там у вас! – рявкнул Родионов. – Жаловался, что его нагрузили выше головы, поставили директором сразу на две картины, когда он еще с одной-то еле успевал оборачиваться. Это где видано такое вообще? Молодой работник приходит, ты ему сначала объясни, покажи, сам сделай, потом посмотри, как он сделает, поправь, потом еще три раза посмотри и только потом отпускай в свободное плавание. А тут не успел человек устроиться, ему – бац! двойную нагрузку! Ладно, опытный специалист, а у новичка на любое дело в четыре раза больше времени уходит. Конечно, он не вывозил… Запутался, растерялся, а кто-то этим воспользовался и наворовал себе у Мишки из-под носа!

Вера покосилась на Келлера, который с отрешенным и независимым видом уставился в окно. Недавно Вера читала Славику замечательную книжку Харпер Ли «Убить пересмешника», и там отец Глазастика, городской адвокат, говорил, что защитник никогда не должен задавать вопрос, если не знает, каков будет ответ. Похоже, Келлер сейчас эту заповедь нарушил.

Удовлетворив ходатайство Веры Ивановны о заслушивании администратора «Ленфильма» по поводу распределения трудовой нагрузки и выяснив, что сотрудники Тихвинского ДК для дачи показаний не доставлены, Ирина закрыла заседание до завтра.

Появился шанс успеть на шестичасовую электричку.

Они собирались перебираться на дачу в выходные, но стояла такая хорошая погода, что грех было держать детей в каменных джунглях, поэтому отпускник Кирилл с помощью бездельника-аспиранта Зейды вчера с утра подхватил детей и поехал на природу.

Ирина, отвыкшая ночевать одна, всю ночь пробарахталась на мелководье сна, устала, соскучилась и хотела скорее к семье. Интересно, Зейда у них там заземлился или вернулся в город, к своей даме сердца, юной следовательнице Яне Подгорной? Ирина улыбнулась, вспомнив, с каким обожанием сангвинический Витя говорил о своей возлюбленной. Она и не предполагала, что этот увалень способен на глубокие чувства, а вот поди ж ты…

Ну, Витька, если и уехал в город, то скоро все равно вернется, а Евгений Горьков с женой отвергли приглашение. Спрятав гордость в самый дальний карман, Ирина позвонила им и упрашивала подышать свежим воздухом хоть без ночевки, но услышала стандартные отговорки про больную маму и много работы. Странные люди, в конце концов, не она же лично выносила приговор Жениному отцу!

Закрыв дверь за заседателями, Ирина от души потянулась. Надо же, проходной свидетель, вызванный формально для характеристики личности подсудимого, дал интересную информацию. Оказывается, на беднягу Делиева навалили двойную порцию работы, и это, черт возьми, несколько искажает сложившуюся у нее в голове картину преступления.

Допустим, она молодой специалист, только со студенческой скамьи, причем училась заочно и работала не по специальности. Например, многие секретари в суде получают заочное юридическое образование и к диплому знают не только теорию, но и многие чисто практические аспекты, и благодаря этому быстро осваиваются на новом рабочем месте. А гипотетически она трудилась… пусть будет воздушной гимнасткой. И вот она приходит трудиться в суд, и ей дают сразу два сложных процесса, плюс у нее еще полставки в цирке. Справится она? Естественно, нет. Начнутся метания, шараханья из стороны в сторону, из цирка не отпускают, потому что она лучшая артистка и без нее никак, процессы тоже на ней, а она еще и природная отличница с гипертрофированным чувством ответственности… И вот она в панике, не знает, за что хвататься, а опытный прокурор говорит: не волнуйтесь, Ирочка, я вам помогу! Сам был на вашем месте, знаю, как вам тяжело, поэтому, так уж и быть, возьму вас под свое крыло, вы только подписывайте, где я вам скажу, и все будет в порядке. Согласится ли она? Ну конечно! Прокурор ведь такой опытный, он лучше знает, и он сам предложил помочь! Как не поверить такому участливому человеку, он же много лет тут трудится…