«Я иду, Вик!»

Беззвучный шёпот. Лекса! Его принцессочка! Его хрупкая, сильная духом девочка! Где же она?

«Я лечу к тебе».

Она летит? Она снова стала драконом? Вик рассмеялся, представив, как огромный дракон на полном ходу врезается в стены тюрьмы, сотрясая их до самого подземелья. Нет, она не сделает этого! Она ещё не сошла с ума! Да и боевые драконы не посмеют устроить гвалт на главной площади города…

Ещё и ради него, варвара!

Но магический щуп ментальной магии всё же отправился через окошко искать вздорную девчонку, в каком бы обличье она ни была. Вик безумно хотел видеть Лексу, обнять её, хотя бы просто дотронуться до неё! Он тосковал по ней все эти дни, возможно, даже не осознавая этого. И только сейчас, в тюрьме, связанный путами магии, понял, насколько был счастлив в таверне, потому что рядом была Лекса.

Его путь – не в таверне. Его путь – не владелец коммерции в Танкеме. Его путь – быть рядом с принцессой, жениться на ней и прожить с ней целую жизнь, неважно где.

«Вик! Я чувствую тебя, где ты?»

Я здесь, Лекса, я в камере, я связан, подумал Вик, подстёгивая ментальный щуп. Ищи же, ищи скорей!

«Это ты? Это правда ты? Я нашла тебя?»

Бесконечно счастье затопило его душу. Вот оно, вот! Он познал то, что раньше волновало издалека, заставляло завидовать братьям и родителям, искать в каждой встречной девушке – в глазах и губах. Сейчас Вик был уверен – он любит Лексу. Он любит её так сильно, так глубоко, что может познать понятие бесконечности. Стоило ей коснуться его мыслей, как сила взметнулась из тела, как горячий источник находит себе дорогу из чрева земли на свободу. Дремавшая, усыплённая путами магия янтарной крови взбурлила и перелилась через край.

Тюрьма вздрогнула.

Сеть, которой опутали Вика, натужно загудела, сопротивляясь до последнего, но не смогла противостоять напору магической волны. Вик вскочил на ноги, не веря обретённой свободе, и охнул – руки и ноги затекли настолько, что он чуть не свалился вновь на пол камеры. Стиснув зубы, принялся двигаться, разгоняя кровь по мышцам, не глядя на боль. А Лекса испугалась, ощутив её. Крик дракона ошеломил его, заставил вздрогнуть и отскочить к стене. Но крик был не только в голове. Снаружи, казалось, даже птички на деревьях застыли, замороженные страхом.

Я в порядке, Лекса, я свободен от пут, послал он любимой мысль, но ярость дракона уже было не остановить. Она обрушилась на здание тюрьмы, и оно снова пошатнулось – от крыши до основания, глубоко вкопанного в землю…

* * *

– Я вижу, что эти документы подтверждают невиновность вашего сына, Камелия, и вашей дочери, Рандоверилокурт.

Королева Нада отложила стопку бумаг, принесённых попугаем, и потёрла переносицу, прикрыв глаза. Камелия, затаив дыхание, ждала вердикта. Мало признать кого-то невиновным, нужно ещё дать распоряжение выпустить его из тюрьмы!

Прозвенел серебряный колокольчик в руке королевы. Почти немедленно в салоне появилась девица в платье камеристки. Нада сказала негромко:

– Бумагу и перо, быстро!

Шурша юбкой, девица метнулась в кабинет и через секунду уже положила перед её величеством листок благородно-желтоватой бумаги, отмеченной изящным королевским вензелем, и длинное, превосходно отточенное перо. Глянула на Камелию и пояснила: