– Так метаться по камере надоело, вот и лёг.

– Лови, соперник!

Попугай лапой пропихнул сквозь решётки свёрток, и Вик ловко поймал его.

– Что это?

– Напильник в хлебе! – съязвил Пашка. – Пили скорее эти железяки и на свободу!

– Я и так могу их вырвать, – пробурчал Вик. – О, пахнет вкусно!

– Котлетки тётушки Йойо по специальному рецепту от Эразмуса, – похвастался Пашка.

– А раньше не мог принести? – фыркнул Вик. Попугай обиделся:

– Знаешь, чего мне стоило найти, где тебя держат? Этот капитан, обалдуй полиции, не даёт свиданий! Вообще всё засекретили, кагэбэшники хреновы!

– Кто?

– Неважно! Лопай котлетосы и думай, как будешь выбираться отсюда.

Вик схватил кусок жареного рубленого мяса и отправил в рот. Холодное, но ничего. Главное – такое вкусное! И вдвойне вкусное от того, что сделано тётушкой Йойо. Вик поднял взгляд на попугая:

– Лекса хлопочет, чтобы меня выпустили?

– Лекса, между прочим, упизд… уехала в твой мир на твоей лошади! – пожаловался попугай. – Одна! Она собралась привести сюда твою родню!

– ЧТО?!

Вик застыл. Нет, эта принцесска нарывается на неприятности! Что ей втемяшилось в голову? Зачем сообщать родне? Матушка будет волноваться, отец с ума сойдёт от досады и разочарования за младшего сына… Как после смотреть им в глаза? Как смотреть в глаза деду? Даже котлета стала резко невкусной. Ладно, Лекса думала, что поступает правильно, её надо простить… Но из тюрьмы придётся выбираться своими силами.

– Слушай, – сказал он Пашке почти спокойно. – Я сейчас доем и выйду. Ты жди меня. Я скоро.

– Давно бы так, – пробурчал довольный попугай. – Предупрежу кота, он на стрёме стоит.

– Где? – не понял Вик, обсасывая полные вкусного жира пальцы. Попугай чирикнул, как маленькая степная птаха:

– Нигде! Выходи уже!

– Ладно, – проворчал Вик, сунул в рот последнюю котлету и посмотрел на дверь. Выйти отсюда будет проще простого…

Она вывалилась внутрь так легко, будто была сделана из бумаги. Наследник янтарной крови своей матери и третий по очереди на трон империи Блаугард деловито отряхнул поднятую при этом пыль с сюртука и вышел в длинный коридор тюрьмы. Посмотрел направо, налево и выбрал право. Коридор гулко отзывался на шаги насмешливым эхом, и Вик злился. Неужели он глуп, как пробка? Надо было ждать три дня, чтобы вот так выйти на свободу? Он добрался до конца коридора и поднял руки. Вторая дверь тоже упала с грохотом и лязгом. Ишь! Окована железом!

Вик осмотрел помещение. Пусто. Никого. Где же охрана? Где полицейские? Не может быть всё настолько просто. Они бы ещё ключи оставили на видном месте! Вик прищурился, пытаясь угадать, откуда может прилететь неожиданная опасность, но всё было спокойно. Никаких колебаний в воздухе, никаких запахов, ничего. Он пожал плечами и пересёк комнату до следующей двери. Она оказалась открытой.

А за дверью оказались молодцы с рыболовной сетью.

Казалось бы – сбросить накинутую на него мелкоячеистую сеть после выбитых силой взгляда дверей раз плюнуть! Но Вик не смог. Ни сбросить, ни разорвать. Его тело отказалось слушаться. Его сила не сумела выбраться из тела. Сеть подавила всё. Даже голос. И каждый раз, когда он пытался, сеть, словно живая, реагировала сильным болевым разрядом. Вот так – сразу в сердце, в живот, в голову.