Я отложила себе на тарелку всего понемногу, спрятала бутылку шампанского в холодильник и ела только эклеры, которые получились удивительно воздушные и нежные. В следующий раз обязательно буду делать их в таком же состоянии недосыпа и переизбытка кофе.

И кошмаров.

С обеда все начали потихоньку разбредаться — первым ускакал счастливый Олег, который до последнего дня надеялся на чудо и не отменял заказ лимузина на эту ночь.

Ну или собирался в любом случае свинтить из офиса, тут до конца сложно быть уверенной.

Напоследок он, опустив глаза, скомкано извинился передо мной за свою грубость в день розыгрыша, но я только махнула рукой.

Нина, к примеру, извиняться не планировала. Артур тоже. Что ж теперь — со всем офисом перестать общаться?

Последним, как ни странно, уходил драгоценный начальник.

Уже и неофициальный короткий рабочий день кончился, и официальный длинный, и все сроки обычных его задержек в офисе закончились, а Артур все шатался по своему кабинету, мелькая в проеме открытой двери и периодически подходил ко мне с какими-то мелкими вопросами по рекламному плану на будущий год.

— Неужели вас никто не ждет? — удивилась я. Мне уже не терпелось остаться одной в уютной тишине офиса под мерцающими огоньками дизайнерской елки. Поесть салатиков, поиграть в анжелкину «Ферму», написать поздравления друзьям.

— Подождут, — отмахнулся он. — Маш, ты точно уверена, что готова остаться? Хочешь, я тоже посижу с тобой? Вдвоем веселее, особенно с твоим угощением.

За окном уже разрывались первые петарды — праздник набирал обороты. Я посмотрела на бархатный черный пиджак Артура с просверками блесток на нем, на начищенные до зеркального блеска ботинки и идеально уложенные волосы — его новогодняя вечеринка обещала быть зажигательной.

И покачала головой:

— Мне не скучно одной, Артур Вадимович, я привыкла.

Он пытливо смотрел мне в глаза, словно не веря.

Я слабо улыбнулась и пожала плечами. Ну ведь правда привыкла.

— Что ж, тогда до встречи после каникул.

И он, быстро собравшись, наконец оставил меня одну.

Как только за Артуром захлопнулась дверь, натянутая улыбка сползла с моего лица.

Я вдруг почувствовала, что совершила ошибку.

Что зря не поехала на кладбище. Прервала нашу традицию.

Денис там один под толстым покрывалом снега, в стылой земле.

Один.

А я испугалась каких-то кошмаров.

Открыла нижний ящик стола и достала простую деревянную рамку с фотографией.

Денис на ней улыбался светло и радостно, как он умел. Такой беззаботный, но в то же время надежный. Всегда таким был.

Фотография была цветной, но в полумраке рабочего зала, где мерцала только гирлянда на елке, казалось, что она черно-белая. Темные волосы, белая кожа, белоснежная застывшая улыбка.

— Динька… — я зажмурилась и прижала рамку к груди. Показалось, что от нее в сердце толкнулось теплой волной. — Почему все так, а?

Первые месяцы в этой компании я держала фотографию на столе, но ко мне часто подходили коллеги и полушепотом говорили, что им кажется, будто Денис следит взглядом за каждым подходящим к моему столу. И недобро щурится, обещая проблемы, если меня обидят.