Выглядело всё это цинично и мерзковато. Не могу утверждать, что письмо было подлинным, особенно если учесть, что написано оно было на грузинском, но зачем ему было сочинять?
Время было очень динамичное, спрессованное, меняющееся так стремительно, что мы не успевали поверить, что страны, нашей страны – СССР уже не вернуть.
Мясо без водки
1993 год. В Грузии президент – Эдуард Шеварднадзе, бывший последним министром иностранных дел СССР.
Сторонники проигравшего Звиада Гамсахурдии, погрузившего страну в гражданскую войну и рассорившегося с Россией, успокаиваться не собираются. Их называют «звиадисты», они ещё не синоним страха, но уже синоним тех, из-за кого из страны уезжают.
Поздно вечером позвонил Виктор Степанович Черномырдин, а делал он это крайне редко.
– Звиадисты в Грузии перекрыли дороги из Поти и Батуми, в Тбилиси уже нет хлеба, подвоз муки из Поти и Батуми остановлен, хотя в портах там стоят суда с мукой. Надо разблокировать. Поезжайте и решите. Вы там всех и всё знаете ещё со времён Абхазии и Южной Осетии. Возьмите тех, кто нужен, список передайте. Распоряжение вас догонит (не догнало).
По прилёте довольно быстро разобрались в ситуации. Наши и в Вазиани, и в Батуми, и в Поти. Командиры (то ли ещё советские, то ли уже российские, то ли почти грузинские) требовали письменного решения о начале действий. Это были времена, когда офицеры Советской армии присягали и переприсягали: кто по национальной принадлежности, кто просто потому, что некуда ехать. И они перестраховывались – кто его знает, какая завтра власть придёт в город.
Письменное разрешение действовать я им дал (о чём потом не раз пожалел). Вывели танки, бэтээры. Вместе с грузинской милицией – уже не помню, как она называлась – разблокировали станции и полустанки, убрали с переездов тяжёлую технику, которой перекрывалась железная дорога, открыли подвоз муки не только в Тбилиси, но и в другие районы. Думаю, никто не заметил и не почувствовал, что произошло, – кругом царили хаос и безвластие.
Перебрались в Тбилиси на дачу (или это был его дом) Шеварднадзе.
– Спасибо. Хотел бы отблагодарить, хотя бы поужинайте.
Было душно до липкого пота, висело какое-то марево. Ночь, жужжание каких-то мух над закусками, какой-то шашлык из осетрины с запахом петрушки.
После напряжённых, бессонных суток, конечно, хотелось просто выдохнуть и расслабиться. От МИДа был Борис Николаевич Пастухов, человек, немало сделавший в то тяжелейшее время для урегулирования ситуации на Кавказе (в Абхазии, Грузии, Южной Осетии).
Принесли салаты, овощи, всевозможные закуски. И всё.
Мы смотрим с Пастуховым друг на друга: «Где гостеприимство? Где “Хванчкара”, “Киндзмараули” и остальное?» Про нынешние вина тогда, конечно, не слыхивали – грузинские считались вполне себе шикарными, после их названий добавляли либо «ещё Сталин такое пил», либо «британской королеве его ящиками отправляем».
– Что-то вы не едите, – замечает Шеварднадзе.
И тут приносят мясо, много и разное. Нам тогда в голову не приходило, что шашлык может быть из курицы, индейки и, как уже говорил, из осетра. Я собираюсь с духом, хозяев обидеть не хочется, но Шеварднадзе ведь и грузин, и в Москве много работал – должен же намёк понять.