Но в то же время пугало что вдруг все это напрасно и обследование все же найдет такую патологию, против которой врачи бессильны.

Когда мы приехали в клинику после двухчасовой дороги в машине, нас уже ждала Антонина. Доктор Нина. Так она просила себя называть.

— Идемте. Я отведу вас в палату. Там вы подождете анализов и отдохнете с дороги.

Повернулась к Маше и потрепала ее по щеке.

— Привет, малышка. Боишься?

— Нет.

— Конечно нет. Ведь ты у нас очень смелая мамина защитница.

Мы поднялись на лифте со стеклянными стенами на десятый этаж и нас провели в просторную светлую детскую комнату. Совершенно не похожую на палату в больнице, скорее напоминающую номер в хорошей гостинице.

— С Машей пока проведут разные психологические тесты две мои ассистентки. Попытаются в игре понять степень ее социализации и возможности общения сразу с несколькими собеседниками, мы посмотрим нет ли у нее с этим определенных проблем, которые обычно возникают у таких особенных деток, как она. И если они есть, то будем работать в этом направлении тоже. Егор Александрович хотел, чтоб с девочкой каждый день занимался квалифицированный специалист и я хочу определить с чем именно нам нужно будет работать. Потом у нее возьмут анализ крови. Так же его возьмут и у вас.

Пока она говорила Маша с приоткрытым ртом осматривала красивых новых кукол, сложенный в коробку конструктор, целые ящики мячиков и самых разных игрушек. Моя маленькая девочка никогда не видела столько всего и чтоб ей позволили все это трогать и брать в руки. Ничего…когда-нибудь у тебя все это будет…или не у тебя, а у твоих деток. Я постараюсь, чтоб было.

— Пока они будут заниматься я хотела бы с вами кое-что обсудить. Наедине.

Я тут же обернулась к Нине и попыталась улыбнуться.

— О чем?

— Об отце Маши.

Улыбка тут же пропала с моего лица и Нина внимательно посмотрела мне в глаза.

— Здесь нас с вами никто не подслушает, а о нашем разговоре никто не узнает. Идемте. Если что-то будет не так вас позовут.

Она увлекла меня за дверь и провела по светлому, широкому коридору в свой кабинет. Открыла его ключом, грациозно толкнула дверь. Мне почему-то за это время стало очень жарко. Пока мы шли какие-то пять минут у меня вспотели ладони. Нина включила кондиционер и прикрыла за нами дверь.

— Присаживайтесь. Здесь нас никто не потревожит.

Я насторожено села в кресло и невольно все же осмотрелась по сторонам.

— Когда мы были у вас дома и я беседовала с Машей…она сказала, что знает кто ее отец и что она его видела. А вы мне сказали, что вы не котактируете.

Я тут же встала с кресла.

— Нет, нет, я здесь не для того чтобы уличить вас во лжи. Ни в коем случае. Нет! Я просто хочу вам помочь. Помочь вашей девочке и для этого мне мало только вашего анализа. Мне нужен и анализ ее отца. Я так поняла, что там вас что-то пугало об этом говорить. Я ведь психолог. Я все замечаю.

Я снова села в кресло.

— Понимаете… у нас очень сложная ситуация и даже если я вам скажу кто отец Маши он все равно ни за что не сдаст анализ.

— Почему? Вы уже просили его об этом? Вы можете мне доверять. Я ваш друг. Я искренне заинтересована вам помочь.