– Так, вместо дочери у Ингайра появился сын?
Кивнула, подавив горькие воспоминания. Отцу было плевать на меня, выше всего он ставил судьбу Айхонары. А у хасттана должен был быть правитель. Мужчина. Воин. И для всех было лучше, что какой-никакой, больной, кривой, косой и страшный, но он был. Дочь бы все погубила.
– Риангара не любили, – я против воли улыбнулась, – а вот Раэза была всем по душе. Прячась за образом служки, я видела и слышала все, что делали и говорили люди. Даже Заата порой знала меньше…
– Зачем тебе я?
Я все оттягивала момент, не спеша рассказывать о том долге, что взвалила на себя. И всей этой истории, которая теперь казалась мне глупой. Хотя… Нет! Я поступала правильно! Все, что я делала, было не только ради меня, но ради многих людей!
– Степь говорила с Заатой. И мы узнали о том, что придет черный огонь, много-много дней назад. И начали искать способ спастись от него. Тогда и выяснили, что жарцвет может остановить огонь, но только если будет обагрен кровью того, в чьих венах наследие того, кто сорвал первый цветок соединиться с силой непобедимого воина. Я не могла… то есть, сейчас я знаю, что и моя кровь могла бы подойти, но тогда… Мы с Заатой долго готовились, она считала, что лучше тебя я никого не найду…
– Значит, ты меня использовала, – его глаза потемнели, наполнились холодом.
– Сначала… Я хотела, точнее, думала, что смогу тебя использовать, но один только взгляд и, – прикусила губу, понимая, что эти слова нужно сказать, как бы трудно это ни было, – и я влюбилась в тебя.
Линар протянул руки и за подбородок приподнял мою голову, чтобы я не могла отвести от него взгляд.
– Любишь? – с нежностью улыбнулся он.
– Люблю…
Он наклонился, чтобы поцеловать, но замер, нахмурился и отстранился.
– Тогда зачем все эти испытания и отказы? Почему ты просто не могла мне все рассказать?
Открыла рот, но нужные слова все не находились.
– Подумай, как бы все отреагировали, если бы узнали, что хаст Айхонары – женщина?
– А почему бы кто-то узнал? – не сразу понял Линар.
– Ты позволил бы мне остаться в Айхонаре? – с грустью спросила у него.
– Нет, – кивнул он. – Я не позволил бы своей женщине жить далеко от меня. Ты права. А хасты не позволят женщине стать во главе хасттана. И вся эта история со свадьбой только для того, чтобы защитить себя. Ты была и Риангаром, и его невестой. Так ты была в безопасности. Но как на счет того времени, когда пришлось бы рожать? Хасту пришлось бы исчезнуть?
– Об этом мы еще не думали, – я вздохнула. – Сначала мы думали, что Раэза должна была умереть, чтобы в живых остался лишь хаст. Супруги уехали в уединенный стан, ребенок родился, а на обратном пути мать, не выдержав дороги, отправилась бы к предкам в небесные чертоги. И никаких вопросов. Риангар, погруженный в горе, так и не взял бы вторую жену. Сын бы вырос, воспитанный мной, и Айхонара уцелела.
– Смелый, но глупый план.
– Сейчас я это понимаю, но раньше все казалось таким правильным.
Вспомнила то давящее чувство долга, что висело надо мной. Как я могла так жить, постоянно чувствуя, что должна сделать все, чтобы окружающие не узнали, кто я, и чтобы спасти степь. Столько лет ушло по подготовку, а теперь я готова все бросить ради любви.