– Вот послушаешь их – все прекрасные люди, но ведь кто-то из них убийца, – грустно сказала Маня.

– Ваше утверждение верно только в том случае, если они говорят правду, но вы, как сыщик, всегда должны ставить слова свидетелей под сомнения, – начал умничать Фома, Мане очень нравилось, когда он рассуждает, поэтому она с открытым ртом слушала его гипотезы.

– Вот смотрите, – продолжал Фома, – Аркадий утверждает, что он влюблен в Инессу, она заказывала в детективном агентстве, где он работает сыщиком, сбор информации на Цыгана Валерия, и Аркадий так в нее влюбился, что решил познакомиться поближе. Он рассуждал так, что в городе им пересечься не судьба, они из разных слоев общества, а вот если они будут соседями по коттеджному поселку, то возможность познакомиться увеличивается.

– Ну, в принципе, все логично, – согласилась Маня.

– Все, да не все, он проводит за ней наблюдение, узнает, где у нее загородный участок, на это у него уходит некоторое время, затем снимает дом, не кажется вам, что это похоже на подготовку целой операции? Чересчур сильная выдержка для влюбленного человека, не находите?

– Вы не понимаете, он закомплексованный мужчина, всю жизнь проживший с собакой, вечно работающей мамой и папой – церковным служащим, у него денег хватает только снимать квартиру в самом дешевом районе. Аркадий понимает, что у него будет только один шанс на знакомство, и если он облажается, второго уже не произойдет.

– Пойдемте ко мне, у меня в холодильнике есть пельмени, сварим, перекусим и обдумаем сложившуюся ситуацию, – предложила Маня, решив, что сегодня она должна пригласить компаньона к себе в гости.

– А пойдемте, – сказал Фома, – давно я не ел пельмени, да с бульоном.

– А еще зеленью сверху и сметаной, – добавила свою нотку Маня.

– И закусим все черным хлебом с салом.

– Здорово, но у меня нет сала, – расстроилась Маня.

– У меня есть, идите ставьте воду, а я заскочу домой, возьму сало и приду.

Сало Фома солил сам, когда-то давно, в детстве, его отец занимался засолкой и обучал этому искусству сына. «Мужчина должен уметь солить сало, это закон, учись и импровизируй на свой вкус», – говорил своему чаду Фома Фомич старший. И теперь Фома всегда солил сало по-разному, то с зеленью, то чуть варил в луковой кожуре, то с чесноком и перцем. Сейчас же он нес для Мани ассорти. Во дворе его дома поджидал гость – на дровах у забора сидел дядя Митя, и было такое впечатление, что он прячется от кого-то.

– Дмитрий Борисович, что-то случилось? – спросил Фома, на что сосед начал цыкать, прикладывать указательный палец к губам и приглашать его присесть рядом.

– Я это, что пришел, – начал шепотом говорить сосед, – жилец у меня живет, уже четыре дня, заплатил тысячу, по двести, значит, за ночь, – видно было, что дядя Митя переживает. – Ну, я думал, все, уедет сегодня, а он опять тысячу положил и сказал – еще столько же жить будет.

– Ну, ты ж один живешь, – удивился Фома, – пенсия маленькая, пусть живет, и тебе веселее будет.

– Так-то оно, конечно, так, – с сомнениями сказал дядя Митя, – но я заметил за ним одну странность.