В штабе, где собрались все старшие летчики, совершавшие первый боевой вылет на корабли противника, мы долго, шумно и спорно обсуждали вылет. Одно было ясно по сияющим лицам офицеров: быть японцам битыми. В этом уже никто не сомневался. Один из воздушных разведчиков доставил информацию, где на данный момент находится вторая группа японцев, поступил доклад, что самолёты подготовлены, оружейники и техники работали аврально, и я отдал приказ взлетать. До наступления темноты – три часа, должны успеть. Перед тем как я покинул здание, где располагался штаб нашей эскадры, пришло сообщение от разведотдела. Разведчики обнаружили возвращающиеся корабли Эссена. Количественно рейдовая группа была увеличена: вместо двух миноносцев – три, рядом с «Корейцем» шло неизвестное, явно сторожевое боевое судно. Два транспорта обеспечения увеличились ещё на пять единиц. На вид повреждений в рейдовой группе нет. Разведчика заметили и поприветствовали холостым выстрелом из пушки. На борту одного из транспортов обеспечения был свой гидросамолёт, но его в воздух не поднимали. Шли на максимальном ходу, подстроившись под самое медлительное судно. Преследования за группой выявлено не было.

Мой гидросамолёт уже заправили и провели обслуживание, Эрих сидел в кабине лётнаба и беспечно наблюдал, как со стоявшего в бухте авианосца неторопливо взлетают истребители и, на ходу разбившись на пары, направляются в сторону открытого моря. За ними пристраиваются морские бомбардировщики, взлетевшие с полевого аэродрома. Теперь они первыми шли в атаку, чуть позже подойдёт вторая волна из сухопутной эскадрильи. Мы тоже не заставили себя ждать и, следом за наблюдателем оторвавшись от поверхности воды, стали подниматься в ярко-голубое небо. Догнали строй уже фактически над японцами и смогли пронаблюдать и даже заснять результат бомбардировки. В этот раз сработали отлично. Удалось потопить один миноносец, тот затонул моментально от разрыва сотки. Крейсер, отхватив четыре сотки и две пятисотки, также быстро ушёл на дно, а вот за остальными миноносцами началась охота. Те знали, что такое маневрирование, бывали под артиллерийским огнём. Поэтому, уходя на максимальном ходу, бросали свои кораблики из стороны в сторону. Против бомбардировщиков это помогало, но не против истребителей, которые делали заход за заходом и команды, находящиеся на открытой палубе, несли тяжёлые потери. Один рыскнул на ходу и стал выписывать циркуляцию, одной из очередей с истребителя были убиты все, кто находился на мостике, и миноносец потерял управление. Сюда уже шли два вооруженных вспомогательных крейсера. Повезёт, будет у нас добыча.

Истребители до того замордовали миноносцы, что на палубах никого не было, и корабли фактически шли не глядя, машинным командам никто не приказывал застопорить ход. Флажками я отдал команду Кулагину, подходившему второй волной, идти на запасную цель, то есть к третьей группе. Топлива должно хватить, японцы были уже фактически в пределах видимости с берегов Тайваня.

– Держись! – крикнул я Эриху и подал флажками двум наблюдателям на гидросамолётах приказ: «Делай как я».